– Стэф, вы же меня не турнёте?
– Не турнём, Феня.
Его улыбка была вполне искренней, но во взгляде мелькнула тень сомнения. Очевидно, он нуждался в её помощи, но не хотел втягивать в неприятности.
– Я уже большая девочка, – очень серьёзно сказала Аграфена. – И я умею за себя постоять.
– Нисколько в этом не сомневаюсь. – Стэф усмехнулся. – Но мне не хотелось бы испытывать на своей челюсти крепость удара твоего отца.
Она смерила его оценивающим взглядом.
– Ты выдюжишь! Я в тебя верю!
На том и разошлись. Садясь в седло своего байка, Аграфена ещё думала, а не перегнула ли палку, но как только мотоцикл сорвался с места, все сомнения вылетели из головы. Впереди её ждал насыщенный событиями и впечатлениями день. Впрочем, любой из её дней был таким!
По пути к себе домой Аграфена заскочила к родителям. На её счастье, отец уехал по делам в город, а мама с детства уважала её личное пространство и не лезла с расспросами. На сей раз вопросы были у самой Аграфены.
– Ма, – сказала она, устраиваясь на кухне с большой чашкой кофе, – а что мы знаем про Серафима?
– Про Серафима? – Мама, всё это время возившаяся у плиты, обернулась.
– Ну, про твоего двоюродного деда. Какой он был? Чем занимался? Куда подевался?
– Я не знаю, Феня. – Мама покачала головой. – Я его никогда не видела, а бабушка про него почти ничего не рассказывала.
– Совсем-совсем ничего? – Аграфена придвинула к себе блюдо с пирожками. Повезло ей с конституцией: можно есть пирожки без вреда для фигуры! – Может, остались какие-то семейные фото?
– Были фото. – Мама нахмурилась припоминая. – Но вскоре после войны случился пожар. Бабушкин дом сгорел, а вместе с ним все документы и фотографии. А почему ты спрашиваешь?
– Вспомнила рассказы деда Феликса о нём, – уклончиво ответила Аграфена. – Они же были друзьями, да?
– По крайней мере, дед Феликс так считал. А мне кажется, у них не было возможности подружиться по-настоящему. Они были знакомы очень короткий срок. Серафим пропал без вести в сорок третьем. Деда Феликса посадили в сорок четвёртом…
– Он долго сидел? – спросил Аграфена.
– Дед Феликс? – Мама задумалась. – Я не знаю. Бабушка что-то такое говорила, что-то про то, что он легко отделался, что выпустили его довольно быстро, но я была маленькая и ничего не помню, а сам он не любил вспоминать те времена.
– А почему он не уехал? Почему не вернулся в Германию? Он ведь так и не женился. Жил тут совсем один.
– Ну, не один. У него были близкие люди. В доме у Змеиной заводи он был частым гостем.
– В доме у Змеиной заводи? А что он там делал? К кому ходил?
– К женщине, которая там жила. Кажется, её звали баба Маня.
– Марфа, – поправила Аграфена и испугалась, что теперь уже мама начнёт задавать вопросы, но мама лишь согласно кивнула.
– Да, точно, баба Марфа. Она жила там с внучкой. Я думаю, пожилой женщине с ребёнком и в обычное время нелегко, а в голодное послевоенное и подавно. Наверное, дед Феликс им помогал.
– А что стало с бабой Марфой потом?
– Не знаю. – Мама снова вернулась к плите. – Вроде они с внучкой куда-то уехали.
– А что стало с их домом?
– За ним долгое время присматривал дед Феликс. Даже занимался мелким ремонтом.
– А разве это делал не Митрофаныч? – спросила Аграфена.
– Только несколько последних лет. Наверное, дед Феликс передал ему свои полномочия перед смертью. Или его нанял кто-то из наследников. А почему тебя заинтересовала эта история? – Мама глянула на неё через плечо. – Это из-за того парня, из-за Павла? Папе он, кстати, понравился, а ты знаешь нашего папу. – Она многозначительно улыбнулась.
– О да! – Аграфена улыбнулась в ответ.
– Так в чем причина твоего интереса? – Взгляд мамы сделался настороженным. – Почему ты вдруг заинтересовалась делами давно минувших дней, дочка?
Врать маме было нельзя. Мама враньё Аграфены научилась распознавать ещё со времён её босоногого детства. Но и говорить всю правду не хотелось, чтобы не пугать и не расстраивать. Поэтому Аграфена решилась на полумеры. Она отодвинула в сторону пустую чашку и блюдо с пирожками, а на середину стола выложила посох.
– Ма, смотри! – сказала, свинчивая медный набалдашник.