Шарль смотрел на нее с улыбкой доброй и сочувственной, и в этот момент распахнулась дверь кабинета.
— Доброе утро, я не опоздал? — помянутый Марни закрыл дверь, подошел к ним и тоже уселся за стол.
— Монсеньор? — Элоиза неодобрительно сдвинула брови.
Вот ведь, и что он сейчас будет делать?
— Госпожа де Шатийон, я здесь на тот случай, если вы станете говорить о себе лишнее.
— Спасибо, я способна ответить за свои поступки сама. Ваше высокопреосвященство, я напишу заявление прямо сейчас, а кабинет освобожу до полудня.
— Элоиза, — кардинал поставил чашку и внимательно на него смотрел.
— Да?
— Выдохните и расслабьтесь. Глотните кофе… так, хорошо. И скажите, почему вы собираетесь уволиться? Вам надоело с нами работать?
— Нет.
— Вас что-то не устраивает в вашей работе?
— Меня абсолютно все устраивает.
— Тогда зачем?
— Полагаю, ваш родственник будет на этом настаивать.
— Мой родственник рано утром выехал к месту своего назначения. Ближайшие полгода, или даже год он проведет в африканской миссии, и я надеюсь, что работа во благо ближних поставит ему мозги на место. Пейте кофе, Элоиза, пейте. А потом скажите, хотите ли вы выдвигать против него какое-нибудь обвинение?
— Только в том случае, если он не уймется. Он же вернется сюда рано или поздно, так?
— Конечно, но я полагаю, он уже будет способен принести вам извинения и вести себя по-человечески, — скривился кардинал.
— А если нет — я позавчера сказал вам, что в таком случае следует делать, — Марни подмигнул ей из-за чашки кофе. — Кстати, мне кажется, что было бы неплохо, чтобы Шарль знал то, что знаю я.
Она нахмурилась, потому что поняла, что он имел в виду.
— О нет, это излишне!
— Да, Элоиза, — мягко сказал он и взял ближайшую к нему ее руку в свои, впрочем, она ее сразу же высвободила. — Шарлю необходимо знать такие вещи о своем родственнике… и подопечном.
— О чем это вы? — заинтересовался кардинал.
— Элоиза сейчас вам расскажет кое-что об Анджерри. Да-да, расскажет, — он пристально смотрел на нее.
— Вы в самом деле считаете, что это необходимо?
— Да, Элоиза, я так считаю. Более того, я считаю, что вы вместе со всеми вашими родственниками были неправы, когда скрыли эту историю много лет назад.
— Себастьен? Что вообще происходит? — изумленный кардинал поставил чашку на стол.
— Хорошо, я расскажу, — решилась Элоиза.
И рассказала.
Несколько минут все в молчании допивали остывающий кофе.
— Спасибо вам, Элоиза, за этот рассказ и за откровенность, — сказал кардинал. — Скажите, у вас сохранились письма?
— Конечно. Нет, они не во дворце, они в другом месте.
— Главное, что они есть. Значит, если любезный племянник будет продолжать досаждать всем встречным женщинам, нам будет, о чем с ним поговорить. Судебного преследования здесь не получится, но репутация в нашем деле великая вещь…
— Видите, Элоиза, не бывает нерешаемых проблем и безвыходных ситуаций, — улыбнулся Марни.
— Вы не поверите, тогда, двадцать с лишним лет назад, мне говорили примерно то же самое похожими словами, — хмыкнула Элоиза.
— Интересно, кто же? Неужели генерал?
— Нет. Вы же помните, что он до сих пор не в курсе всех этих подробностей. Что же, вы думаете, он бы ничего не сделал с известным нам господином, что ли?
— Тогда прямо очень интересно, — Марни не сводил с нее глаз.
— Я полагаю, вы не знакомы с этим человеком, — Элоиза поставила на стол пустую чашку.
— Не знаком — так не знаком, — легко согласился Марни. — Я полагаю, что вопрос об увольнении исчерпан, так? Тогда я отправляюсь к себе, если что — звоните.
Проходя мимо Элоизы к двери, он незаметным движением вытащил из ее прически шпильку с жемчужиной и молниеносно спрятал.
— Монсеньор? — она хотела было уже вскочить, но сдержалась.
— Отдам, обязательно отдам. Лично в руки и без свидетелей, — он подмигнул и ей, и Шарлю, и исчез за дверью.
— Элоиза, я прошу вас быть к Себастьену снисходительней. Уверяю вас, он не желает вам зла, — улыбнулся кардинал.
— Я знаю, ваше высокопреосвященство, — кивнула она в ответ. — Но скажите, в чем это был прав отец Варфоломей? Когда я зашла в приемную?
— Он полагал, что вы появитесь еще до девяти часов. А я думал, что вы сначала зайдете к себе и что-нибудь скажете вашим сотрудникам.
— Нет, я считаю, что такие новости сначала должны узнавать начальники, а потом уже подчиненные. Спасибо за доброе отношение, ваше высокопреосвященство.