Это было просторное жилище, где царствовал уютный полумрак, столь характерный для домов зажиточных людей в жарких странах. Мраморные полы, парадная лестница, огромные комнаты, широкие кровати, от которых исходил легкий запах нафталина, не могли не произвести впечатление на Марию, привыкшую к тесноте нью-йоркских квартир. Можно сказать, девочка почувствовала, что находится среди фантастических декораций, ставших для нее реальностью, как покажет будущее. Однако самой восхитительной комнатой ей показалась кухня! Столь просторное помещение обещало ей горы еды.
— Что же касалось Евангелии, то она была не прочь блеснуть перед родней приобретенным за океаном городским лоском. И, не откладывая дела в долгий ящик, немедленно приступила к устройству карьеры своей дочери. Марию тут же попросили продемонстрировать вокальные данные, что она сделала без особого удовольствия, поскольку при всей своей любви к пению одаренная девочка не имела никакого желания петь по требованию. Впрочем, заключение, вынесенное родственниками, обескуражило и мать, и дочь. Безусловно, малышка обладает сильным голосом, что удивительно для детей ее возраста, но не лучше ли было ей заниматься пением как хобби и подумать о более серьезном образовании? И только дядюшка Эфтимиос — возможно, потому что сам обладал прекрасным голосом — выступил в поддержку сестры. Именно он отвел свою юную племянницу к бывшей оперной певице Марии Тривелле, чья сценическая карьера лирического сопрано, похоже, не удалась, но что отнюдь не помешало ей преподавать в консерватории в Афинах.
Как же тряслась от страха эта девочка, которой еще не исполнилось и четырнадцати лет, стоя в то сентябрьское утро 1937 года на пороге взрослой жизни. В своем тюлевом белом платьице и носочках она чувствовала себя то овцой, отданной на съедение волкам, то Давидом, входящим в ров со львами. И этот первый приступ страха будет повторяться на протяжении всей ее артистической карьеры и бесследно исчезать только с поднятием театрального занавеса. Девочку охватила настоящая паника еще и потому, что она прибыла на прослушивание в сопровождении целой делегации, состоявшей из тетушек и дядюшек, спешивших, перебивая друг друга, дать ей последние советы и напутствия. И конечно же больше всех усердствовала в этом Евангелия, которая тоже чувствовала, что настал решающий момент, и вот-вот она должна будет узнать, оправдаются ли ее надежды или же, напротив, им не суждено сбыться…
И с каким радостным облегчением они восприняли слова Марии Тривеллы, которая с влажными от умиления глазами, взволнованным голосом сообщила им, что никогда еще не слышала столь многообещающего голоса! Она не только будет давать уроки Марии, но посодействует, чтобы талантливую девочку приняли в ее класс. Растроганная до слез бывшая певица согласилась даже на подделку документов. В консерваторию принимали только тех, кто достиг шестнадцатилетнего возраста, а Марии, как нам известно, не было еще и четырнадцати! Мария Тривелла вместе с Евангелией исправили дату рождения в ее удостоверении личности. Так, в начале 1938 года Мария Калогеропулос начала официальные занятия пением. А почему Калогеропулос? Возвратившись на родину, Евангелия сочла нужным взять прежнюю фамилию, в то время как Георгиос оставался Каллас. Так супруги все больше и больше отдалялись друг от друга…
Поступив в консерваторию, Мария с первых же дней начала оправдывать возлагавшиеся на нее надежды. Мощное звучание и широкий диапазон голоса позволяли ей без всяких усилий и с удивительной легкостью исполнять казалось бы такие далекие друг от друга партии, как «Кармен» и «Сантуцца». Впрочем, именно в образе последней Мария выразила с помощью вокала яростный гнев, отчаяние и величие своей героини, продемонстрировав такой накал страстей и такой высокий трагедийный пафос, что обнаружила дар драматической актрисы. В столь юном возрасте она уже заявила о себе как о незаурядной личности.