Античности, тоже был не из простых, почему воскресший Христос не предстал сначала перед своей матерью[164]. По мере усиления культа Марии в более поздний период Средневековья этот вопрос и впрямь сделался весьма болезненным не только для проповедников, но и для их аудитории. В двенадцатом столетии Эдмер Кентерберийский (ум. в 1128 г.) достаточно легко справился с этой проблемой, следуя позднеантичной традиции и наделяя Деву Марию почетными для женщины званиями, apostolorum apostola и evangelistarum evangelista[165]. Впрочем, даже столь необдуманное присуждение ей вышеназванных титулов не могло, разумеется, скрыть того обескураживающего факта, что в Священном Писании нет ни слова о том, что Иисус, после своего воскресения, сначала предстал перед матерью. Джордано да Пиза озвучил эту проблему в одной из проповедей, повторив вопрос, заданный, очевидно, кем-то из его последователей: «Почему [Иисус]…явился сперва не матери своей?»[166] На него не существовало определенного ответа, как не существовало и общего мнения; проповедникам приходилось, исходя из собственных предпочтений, самим отвечать на него. Некоторые вопреки евангельским свидетельствам придерживались того мнения, что Иисус все-таки сначала явился своей матери. Сервасанто да Фаэнца проповедовал, что «Магдалина увидела воскресшего Спасителя первой, после его явления матери, о коем факте, — с сожалением присовокупляет он, — Евангелия умалчивают»[167]. В проповеди для пасхальной заутрени доминиканский монах Иаков Ворагинский, пожалуй, более известный как составитель «Золотой легенды», но также и прославленный проповедник, демонстрируя свою блестящую логику, представляет тщательно продуманное объяснение того, почему Богородица не отправилась вместе с другими Мариями ко гробу в тот пасхальный день. Он утверждал, что ей незачем было идти туда, поскольку она уже знала, что тела ее сына там уже нет и что он воскрес. Кроме того, верующие люди должны верить в то, что он прежде явился ей, по трем причинам: (1) в силу того, что так сказал человек авторитетный — достопочтенный Отец Церкви Седулиус; (2) в силу обычая: Папа Римский всегда служит первую службу в первый день Пасхи в церкви Санта-Мария Маджоре в ознаменование того, что сначала Иисус явился своей матери и (3) по нравственной причине, ибо Бог велел: «Почитай отца своего и матерь свою». Генуэзский проповедник далее говорит, что едва ли можно было бы счесть проявлением уважения со стороны Христа к своей «безутешной матери», если бы он явился сперва чужому человеку, а затем уж снизошел до нее и переступил порог ее дома[168].
К такой же точке зрения склонялись и авторы произведений популярной религиозной литературы. Так, например, доминиканский монах Доменико Кавалка (ум. в 1342 г.) в своем, написанном на народном языке, варианте жития Марии Магдалины рассказывает о том, как Христос, пробыв некоторое время в аду, явился своей матери вместе с теми, кого освободил из преисподни. Иисус говорит матери, что раны его больше не болят, и представляет ей не кого иного, как Иоанна Крестителя вкупе с Адамом и Евой, которые утешают ее. Поведав о столь чудесном событии, наш автор, как и Сервасанто, говорит о некоторых своих опасениях: «Мне радостно думать, что она совершенно утешилась, видя сына своего и внимая ему… но я не могу подтвердить этого, ибо, насколько мне известно, такого места нет в Священном Писании; однако мне сладостно думать, что ее благословенный Сын сполна утешил ее»[169].
Для августинца Йордана Кедлинбургского (ум. в 1380 г.) данная точка зрения была непреложной истиной. По его словам, Дева Мария знала о воскресении Христа, и, следовательно, ей было незачем искать живого среди мертвых. Более того, он говорит в проповеди: «Надлежит верить в то, что воскресший Христос сначала явился к ней, хотя писание на сей счет хранит молчание»[170]. Разделяя данное воззрение, францисканцы, читая молитву, включали эпизод об этом посещении, о котором нет ни слова в Священном Писании, в число сладостных тайн Богородицы[171].
Хотя указанное выше мнение и вызывало яростные споры, оно не было преобладающим в проповедях периода позднего Средневековья: проповедники в большинстве случаев торопились встать на защиту точки зрения, подтверждаемой Священным Писанием, в соответствии с которой первой свидетельницей воскресения являлась Мария Магдалина. Иоанн Библейский (ум. ок. 1338 г.) — доминиканский проповедник из Болоньи, вступил по этому поводу в дискуссию не с кем иным, как с самим Амвросием, когда заявил (ссылаясь на Августина), что Иисус Христос явился сразу после воскресения Марии Магдалине — и один. Иоанн библейский утверждал, что вопреки доводам Амвросия, Иисус до того не посещал ни своих учеников, ни свою мать[172]. В проповеди «ad status», обращенной к женщинам, Гумберт Римский, выражая надежду, что этот вопрос решен раз и навсегда, утверждает, что Христос сначала явился одной женщине, а именно Марии Магдалине[173]. Знаменитый проповедник и участник крестового похода Евдей Шаторуский (ум. в 1273 г.), кардинал-епископ Тускулумский (Фраскати), говорил в проповеди орвиетанцам: «Господь Бог даровал Марии Магдалине привилегию, выделив ее из числа остальных апостолов и даже предпочтя ее Богородице, так как сначала и вскоре явился к ней». Вторая ее привилегия состояла в том, что Иисус Христос поручил ей роль, которую не доверил больше никому. Евдей Шаторуский называет ее apostola и praedicatrix veritatis — проповедницей истины[174].
164
В 1-й главе я рассматриваю существовавшую на Востоке в период поздней античности традицию, согласно которой Иисус Христос сначала предстал перед Богородицей.
165
В De quatuor virtutibus quae fuerunt in Beata Maria ejusque sublimitate,
166
Sermo 88, Quaresimale Fiorentino 1305–1306, под ред.
167
«Quintus est quia post resurrectionem suam primo Magdalena apparuit; videlicet post apparitionem matris de cuius apparitionem evangelie tacent». MS Antoniana 490, f. 102r.
168
«Primo per auctorictatem. Sedulius enim magnus & antiquus doctor ecclesiae, agens de Christi apparitione dicit… Secundo per ecclesiae romanae antiquam & probatam consuetudinem. Summus enim pontifex ad S. Mariam maiorem in die Pasche primam stationem celebrat, per hoc inveniens ad beatam Mariam primam factam fuisse apparitionem. Tertio per quandam moralem rationem. Deus enim praecepit. Honora patrem & matrem. Sed si esset aliquis filius in ultra marinis partibus constitutus, de quo mater intellexisset quod mortuus accederet, iste bonus filius non esset, nec matrem honorasset. Sic etiam Christus matrem non multum honorasse videretur, si prius alios de sua resurrectione laetificasset, & tandem matri desolate apparuisset». Sermones Quadragesimales eximii Doctoris, Fratris Iacobi de Voragine, Ordinis Praedicatorum, quondam Archiepiscopi lanuensis (Venice: lohannes Baptista Somaschus, 1571), 209. О Иакове Варагинском см.
169
В Meditations on the Life of Christ (Размышлениях о жизни Христа) рассказывается о трогательной встрече матери и сына, во время которой Дева Мария ощупывает сыновние раны и мучительно вопрошает, не причиняют ли они ему страдание. После задушевной беседы Иисус просит разрешения утешить убитую горем Магдалину. «Мой благословенный сын, иди с миром и утешь ее, — говорит Богородица, — ибо она тебя безмерно любит и горюет… при мысли о твоей смерти; а затем не забудь вернуться ко мне», — и, обняв, она отпускает его».
170
«Credendum est enim quod resurgens christus primo ei apparavit licet scriptura hoc taceat».
171
Corona Francescana приписывают Джованни да Капистрано. См. Chronica Fratris Nicolai Glassberger, O.F.M., obs. в Analecta Franciscana 2 (1887): 34 и
172
Non se manifestaverat dominus adhuc discipulis nec ipsi genitrici. Ambrosius tamen quarto
173
«Item tempore resurrectionis, primo apparuit mulieri, scilicet, Magdalenae».
174
In hoc earn privilegiavit dominus pre ceteris apostolis et etiam beata virgine quod primo ei apparuit et quod ram cito. Secundum privilegium eius est quod de officio alicuius mulieris vel etiam alicuius alterius personae non legimus dominum tzntum se commendasse. MS AGOP XIV.35, f.l81r;