Выбрать главу

С возникновением в тринадцатом столетии новых нищенствующих орденов в Церковь вновь проникает элемент — женский — вдохновения и снова встает старый как мир вопрос о том, как поступать с теми, кто обладает духовной властью явно не по своему чину. В предыдущей главе мы рассматривали одно из проявлений этой проблемы: духовидцы гностики, символом которых являлась Мария Магдалина, бросали вызов апостолической власти Церкви, олицетворенной в фигуре Петра. Гностики были раздавлены, но остался брошенный ими вызов. И вот он возникает снова, правда, в другой, присущей тринадцатому столетию форме: нищенствующие монахи, отождествляющие себя с Марией Магдалиной, представляли явную угрозу для иерархической структуры Церкви Петра. Впрочем, нищенствующие монахи в отличие от гностиков сумели примкнуть и привнести свою (читай: женскую) харизму в тело Церкви, сохраняя в то же время свою индивидуальность. Нашлось следующее решение: они принесли церковным иерархам обет послушания. Смиренное подчинение — присущее женщинам свойство, воплощенное в подчинении Марии Магдалины Иисусу в доме фарисея, — вот что стало ключом. В этом случае нищенствующие монахи, символически отказываясь от своего пола, могли дистанцироваться от церковной иерархии, оставаясь в то же время послушными орудиями мужской власти Церкви. Проблема, вставшая перед Церковью в период Средневековья, — о том, кто должен главенствовать в церкви — те, кто наделен духовной силой, или Церковные иерархи, — в некотором роде отличалась от предмета спора, разразившегося во времена поздней Античности. И в обоих случаях — обстоятельство, заслуживающее внимания, — символом этого вызова становилась Мария Магдалина.

Пожалуй, самое интересное свидетельство, подтверждающее то, что нищенствующие монахи отождествляли себя со смиренной Марией Магдалиной, находится в нижней церкви Святого Франциска в Ассизи[221]. Здесь по заказу Теобальдо Понтано, епископа Ассизи и члена ордена братьев-миноритов, примерно в 1312 году была построена и расписана в стиле Джотто часовня Марии Магдалины. Помимо сцен из жизни Марии Магдалины, вопреки традиции Понтано велел нарисовать в часовне два собственных портретных изображения. На одном Понтано, в своем великолепном епископском одеянии, стоит, почтительно склонив голову, на коленях перед святым Руфино — первым ассизским епископом (рис. 12). На другой фреске Понтано, в скромном, коричневом одеянии францисканского монаха, стоит на коленях перед святой Марией Магдалиной (рис. 13). Совершенно очевидно, что епископ Понтано, исполняя свои служебные обязанности, отождествлял себя со святым Руфино, а брат Понтано, смиренный монах, — с Марией Магдалиной.

Рис. 12. Епископ Теобальдо Понтано и епископ Руфино (ок. 1312 г.).
Портрет донатора. Фреска, приписываемая школе Джотто. Из капеллы Марии Магдалины. Нижняя церковь базилики Святого Франциска, Ассизи.
Фото: Андерсон, помещено сюда с любезного разрешения Alinari/Art Resource, Нью-Йорк
Рис. 13. Нищенствующий монах Теобальдо Понтано и Мария Магдалина (ок. 1312 г.).
Портрет дарителя. Фреска, приписываемая школе Джотто, из капеллы Марии Магдалины. Нижняя церковь базилики Святого Франциска, Ассизи.
Фото: Андерсон, помещено сюда с любезного разрешения Alinari/Art Resource, Нью-Йорк

Так же в момент, когда францисканские монахи говорили в проповедях о Марии Магдалине, они тем самым представляли себя в ее образе и свидетельствовали о собственном смирении и покорности перед лицом Церкви. Джованни да Сан-Джиминьяно, упоминая в своей проповеди о сцене, где Мария Магдалина в доме фарисея, на пиру, покрывает ноги Иисуса Христа поцелуями, превозносит ее покорность власти:

Магдалина выказала послушание Христу, ибо она целовала ему ноги. Поэтому поцелуи ее — это поцелуи, свидетельствующие о преданности и благочестии. Также это целование ног служит доказательством благоговения. Поэтому люди целуют ногу Папы.

вернуться

221

Об этой часовне см. Lorraine С. Schwarts The Fresco Decoration of the Magdalen Chapel in the Basilica of St. Francis at Assisi (диссертация на степень доктора философии, Индианский университет, 1980 г.). Эти фрески являются предметом рассмотрения 10-й главы.