Стаявшая охрана давно потеряла цепь рассуждений, а вот Семен заметно потел. Не хватало одного. Мария вальяжно подошла к нему и во всеуслышание спросила:
– И давно вы под легавыми пялитесь, дядя Семен?
Семен побледнел. Раздался звонок. Он взял трубку.
– Да, Анатолий Ильич! И что же? Не благодарите раньше времени. Думаю, парочку миллионов. Вот и славненько. Я тут покончу с одним делом, и сразу свяжусь с вами. Договорились.
Мария пронзила Семена взглядом.
– Так стучите? – снова спросила она.
– Что ты несешь, тварь? – Семен вскочил.
– Они меняют банки, как раз в этот самый момент, – словно разговаривая сама с собой, произнесла Мария. – Удачное совпадение, не правда ли? Что скажете, Семен? Я сама не ожидала. Только дошло!
Охранники в недоумении смотрели на Семена.
– Ведьма, – прохрипел Семен. – Всех под ствол!
Охранники подняли вверх свое оружие, взяв на прицел всех, Антона, Катерину, Грибова, на Марию было направлено сразу несколько стволов.
– Этого увозим с собой, – скомандовал Семен, указывая на Грибова. – Остальных в расход. – Он запнулся и тут же заорал на все здание: – Всех в расход! И замочите эту ведьму! Ведьма!
В это самое мгновение раздалось одновременно множество выстрелов, доносившихся с нижних этажей.
– Держись за меня! – крикнул Климов Катерине.
Он крепко обхватил ее тело, сорвал с пола толстый шматок наждачной бумаги, намереваясь использовать его для скольжения по тросу, перекинулся в шахту лифта и полетел вниз. Через несколько секунд он, удерживая одной рукой Катерину, благополучно приземлился на первом этаже.
– Оставайся здесь, и не высовывайся, – сказал он Катерине. – Я или Мария, мы придем за тобой. Вот, залезь под эту плиту. Мне нужно спешить. Извини. – Он, сам того не ожидая, поцеловал Катерину в щечку и выбежал наружу.
Мария видела, как в нее выпустили сразу несколько пуль, из нескольких пистолетов. Она расставила руки, и хотела было уже зажмуриться, как вдруг заметила летящее сбоку тело, в одно мгновение, полностью закрывшее ее собой, и сразу же свалившее ее на пол.
– 28 –
Через день, после происшествия, произошедшего с Генрихом в лесу, и в которое он отказывался верить, тем не менее, не понимая, каким образом в его погребе оказалось такое богатство, или, вернее было бы сказать, не стараясь этого понять, он прибыл к герцогу с предложением. Он не стал уточнять, откуда у него золото, хотя герцог, да и большинство представителей знати заподозрили его в хранении богатства, привезенного в свое время его отцом и дядей из Крестовых походов. Генрих предложил вооружить войско всего герцогства должным образом, при необходимости закупив недостающее оружия, провиант, лошадей, и прочее в соседних землях, и выступить против графа Гумбольдта.
Многие сочли это либо безумием, либо проведением божьим, либо, наоборот, проклятьем, но все же согласились на усиление собственных границ и границ всего герцогства в целом, решив особое внимание уделить восточной его части, непосредственно, владениям Траубе, граничащего с графством. От укрепления восточной границы барона отговорил совет, ссылаясь на то, что граф, завидев приготовление, решит не медлить и задумает напасть на герцогство в тот момент, когда оно еще не будет готово к обороне.
На самом же деле, его планы были совсем другие. И родились эти планы в совместных с Агнессой обсуждениях. Генрих осознавал, что попал под чары возлюбленной, и делал все, советуясь исключительно с ней. Но осознавая, испытывал чувство бесконечной любви и преданности Агнессе.
Следующим шагом барона Траубе было убедить знать в привлечении южных соседей к обороне. Тех самых соседей, хорошо вооруженных, но не имеющих собственного хозяйства, обходящихся набегами на соседние земли, и что самое главное, до сих пор обходящихся без единого управления, лишенных лидера. Предложение Генриха было принято. Сформировав из немалого количество хорошо вооруженных рыцарей отряд и, прихватив, необходимый для переговоров, объем золота, барон тронулся в путь, на который намеревался потратить не более трех дней, и вскоре вернутся с целым войском.