— Фактически, — ответил священник, — никто не знает, откуда взялся этот самый Бофор, и он связан с довольно дурной компанией.
— Бофор настоящий авантюрист. Именно такие люди, как он, сеют смуту на Мартинике!
— Вы правы, генерал, — согласился иезуит. — Люди, подобные Бофору, опасны. А потому те, кто управляет островом, должны постоянно лично подавать достойный пример.
Резко повернувшись, дю Парке пристально взглянул на священника.
— Прошу прощения, — проговорил он отрывисто. — Что конкретно вы имеете в виду?
— Не подумайте, сын мой, — сказал патер Ампто, — что я пришел в этот дом только для того, чтобы насладиться вашим пуншем, французским вином и тортом… — При этих словах старый хитрец улыбнулся. — Вовсе нет, сын мой. В действительности мне необходимо довести до вашего сведения важное послание. Я не стану утверждать, что у меня на этот счет есть официальное поручение, но мы, иезуиты, говорили между собой о вас, генерал, и мадам де Сент-Андре…
— В чем дело? — спросил дю Парке резко.
— То, что я скажу, возможно, будет вам неприятно, сын мой, но вы не должны забывать, что я несу ответственность перед самим Господом и королем за добродетельность моей паствы.
— Я был бы очень рад, святой отец, если бы вы перешли к сути дела, — заметил дю Парке.
— Мне не легко подобрать нужные слова, генерал. Говоря об изменениях в характере Лефора, вы сослались на прежние времена, и в этой связи мне хотелось бы напомнить вам о том, как хорошо мы понимали друг друга, когда рассуждали о дурном влиянии, которое оказывали отдельные колонисты и их жены, вступавшие в интимные отношения со своими чернокожими невольниками.
— Разумеется. Уж не предполагаете ли вы, что я теперь одобряю их поступки?
— Нет, сын мой, — ответил священник твердо, — однако своим личным поведением вы потворствуете подобному образу действий. Это мое мнение, но так же считает и настоятель нашего монастыря, патер Бонин. Мне хотелось бы потолковать с вами более откровенно на эту тему, но не здесь, среди этой толпы, где нас могут подслушать.
— Пройдемте в мой кабинет. Там нам никто не помешает.
В кабинете дю Парке предложил священнику кресло, плотно притворил дверь и уселся за письменный стол.
— Постарайтесь по возможности быть кратким, — сказал он. — Я обязан скоро вернуться к гостям.
Однако патер Ампто не дал себя смутить.
— А у меня сложилось впечатление, что они — гости мадам де Сент-Андре.
— Верно. Но они и мои гости. И если именно об этом вы желали со мной поговорить, то, пожалуйста, продолжайте.
— Тогда я сразу перейду к сути. Мы, иезуиты, считаем, что вас слишком часто видят в обществе мадам де Сент-Андре и что своим поведением вы подаете плохой пример всей колонии. Я говорю с вами как частное лицо, но вы — генерал и губернатор — поймете меня тем лучше.
— Другими словами, — вскричал дю Парке, — ради того, чтобы сделать приятное вашему настоятелю, мне следует отказаться от встреч с мадам де Сент-Андре?
— Подобной жертвы мы от вас не требуем, генерал. Мы отлично понимаем, какие крепкие узы связывают вас и эту благородную даму, и мы уважаем ваши чувства. И сожалеем лишь о дурном примере! Если бы вы состояли в браке, то, поверьте мне, никто бы — ни мы, простые иезуиты, ни наш настоятель — не только не возражали, а приветствовали бы ваш союз.
— Короче говоря, вы пришли просить меня жениться на мадам де Сент-Андре?
— Не просить, а умолять вас; да, умолять жениться на ней.
Дю Парке встал и, глубоко задумавшись, несколько раз прошелся взад и вперед по комнате, потом остановился перед священником.
— Это невозможно, — заявил он решительно.
— Что значит невозможно? Разве вы не любите ее? Мне не нужно спрашивать, какие чувства она испытывает к вам. Они проявляются в каждом ее движении.
— Я люблю ее, святой отец. Правда. Но мадам де Сент-Андре урожденная Мария Боннер. Ее отец был у моего дяди Белена д'Энабюка плотником. Впервые я встретился с ней в Дьеппе. В то время она была простой подавальщицей в кабачке.
— Я вас правильно понял? — спросил патер Ампто. — Поскольку мадам де Сент-Андре простолюдинка, вы не хотите, чтобы она носила вашу фамилию?
— Совершенно верно. Как воспримут этот брак члены моей семьи?
— А как восприняла семья господина де Сент-Андре, когда он женился на Марии Боннер?
— Это их дело, а также лично господина де Сент-Андре. Что же касается меня, то я слишком горжусь своим дворянским титулом, чтобы, женившись на женщине низкого звания, потом всю жизнь стыдиться перед своими родственниками, хотя, должен признаться, однажды в припадке слепой страсти я чуть было не решился на подобный брак.