О тяжелых условиях жизни американских рабочих корреспондентов рассказывал Марии Ильиничне редактор американской коммунистической газеты «Дейли уоркер», товарищ Люис Энгдол. Встреча с ним состоялась в День печати, 5 мая 1927 года в редакции журнала «Рабоче-крестьянский корреспондент».
В 1928 году М.Ульянова опубликовала статью «Международная связь», в которой дала оценку международным связям рабочих корреспондентов. Впервые вопрос о международной связи рабочих корреспондентов разных стран возник еще в 1924 году, на вечере рабкоров «Правды» и делегатов V конгресса Коминтерна. В том же 1924 году в Германии состоялась I конференция германских рабкоров, поставившая вопрос о необходимости установления прочной связи с рабкорами СССР. Вскоре такое же решение приняла I конференция рабкоров округа Галле — Мезенбург.
На необходимость такой связи указывал один из руководителей «Юманите». Его слова приводила в своей статье Мария Ильинична: «Огромное большинство рабочих вне зависимости от того, читателем какой газеты он является — коммунистической, буржуазной, социалистической, — очень интересуется положением Советского Союза, больше всего жаждет услышать правдивое слово от самих рабочих СССР об их жизни, условиях труда, о всех достижениях, недостатках их новой, свободной жизни... Письма рабкоров Советского Союза окажут нам огромную пользу в деле завоевания масс...»
Неприхотливая в быту, скромная и простая, Мария Ильинична была всегда заботлива и внимательна к друзьям своим, к товарищам по работе...
Она всегда первая спешила на помощь коллегам.
Так, Мария Ильинична берет под свою защиту Аркадия Гайдара, тогда начинающего писателя и журналиста. Аркадий Петрович жил в те годы в Перми. Однажды он написал едкий фельетон, но совершенно справедливый, в котором в резкой форме критиковались действия следователя Филатова. Его отдали под суд, обвинив в «сплошной клевете и выдумке». Народный суд, хотя и признал критику справедливой, все-таки присудил Гайдара к семи дням лишения свободы (правда, заменив это наказание общественным порицанием), у писателя даже взяли подписку о невыезде из города. Когда об этом «судилище» узнала Ульянова, она ужасно возмутилась и немедленно направила в Пермь специального корреспондента Д.Ершова, который разобрался в этом деле и все рассказал ей. 5 апреля 1927 года в «Правде» появилась статья под заглавием «Преступление Гайдара», в которой осуждалось неправильное решение суда. И вскоре суд отменил свой приговор.
Добрым другом была Мария Ильинична и для работников редакции. Время тогда было голодное. Всем приходилось трудно. Иногда она получала дополнительные карточки в столовую ЦК и всегда отдавала кому-нибудь из сотрудников, кому особенно требовалось дополнительное питание, боясь при этом обидеть кого-либо.
Как-то она увидела, что репортер газеты Л.Н.Ядринцев даже в жарко натопленной комнате не снимал теплую шубу да еще застегивался на все пуговицы. Будучи очень тактичным человеком, Мария Ильинична никак не решалась спросить его, в чем дело. Наконец ей объяснили, что у Льва Николаевича костюм не выдерживает никакой критики. Тогда Мария Ильинична обратилась за помощью к Владимиру Ильичу. Вскоре она привезла от Ленина записку в Моссовет. И вот через несколько дней Ядринцева в редакции не узнали. Он появился в светлом пальто, сером костюме и новой рубашке, и, что самым невероятным образом всех удивило и рассмешило — в светлом котелке. Видимо, на складе другого головного убора не нашлось.
Кто мог предполагать, что костюм сыграет «особую» роль в журналистской работе Ядринцева. В 1925 году в Россию приехала первая профсоюзная делегация Швеции. Этому событию придавалось очень большое значение, но освещать визит ВЦСПС поручил газете «Труд», и других корреспондентов к делегации не допускали. И вдруг в кабинет Марии Ильиничны входит торжествующий Лев Николаевич и кладет на стол подробную информацию о том, где были шведы, кто их принимал, о чем говорили. Все изумились. «Как вам это удалось?» — спросила Мария Ильинична. «Очень просто, я выдал себя за шведского комсомольца, присоединился к группе, и мне все вежливо и подробно объясняли по-шведски. Хорошо еще, что наши-то говорили по-русски». Все присутствовавшие рассмеялись. Весело, до слез смеялась и Мария Ильинична. «Нет, недаром вы взяли этот котелок!» — говорила она сквозь смех.
Как и все Ульяновы, Мария Ильинична в быту довольствовалась только самым необходимым и не допускала мысли, что может пользоваться какими-то привилегиями. С одеждой было плохо. Все выдавали по ордерам. Выделили однажды и Марии Ильиничне ордер на котиковую шубку. Вечером она пригласила в кабинет ночного сторожа Олимпиаду Никаноровну Журавлеву и вручила ей свой ордер на шубу, а сама продолжала ходить в старом, поношенном пальто.
Для всех сотрудников она служила примером духовной красоты, принципиальности, редкой трудоспособности. Многие учились у Марии Ильиничны работать, старались подражать ей.
«Я не помню сейчас, — рассказывает старейшая работница «Правды» Наталья Пилацкая, — были ли какие-то установленные часы работы редакционных сотрудников. Вероятно, были. Но суть в том, что каждый считал себя ответственным за дело, которое он ведет, и просто в голову не приходило, что можно не выправить к сроку какой-либо материал или не оказаться на месте для условленной встречи с рабкором. У кого хватило бы совести поступить так, когда изо дня в день на наших глазах неутомимо трудилась сестра и помощница Ленина, за плечами которой долгий путь революционной борьбы.
Нам было очень весело работать. И не потому только, что мы были молоды. Сама Мария Ильинична была на редкость жизнерадостным человеком. Как умела она смеяться — заразительно, до слез! В этот момент особенно прекрасны были ее глаза, совсем молодые и веселые».
Когда Наташа Пилацкая заболела туберкулезом, Мария Ильинична срочно отправила ее в Крым, в санаторий. Едва почувствовав себя лучше, Пилацкая известила редакцию телеграммой о своем возвращении в Москву. И вот какую телеграмму она получила в ответ: «Погода в Москве отвратительная. Ехать сейчас с юга, значит подвергаться серьезной опасности. Очень просим переждать хотя немного. Сами страшно соскучились о вас и вызовем при первой возможности. Послушайтесь, Наташа, милая. Целуем. Ульянова».
В дальнейшем Мария Ильинична принимала самое теплое участие в жизни Наташи Пилацкой, многие годы они переписывались, и в личном архиве Марии Ильиничны сохранились некоторые письма Пилацкой-Астаховой к М.Ульяновой. Осенью 1936 года Н.Пилацкая пишет из Крыма, где она отдыхала на даче в Суук-Су: «В Москве, говорят, холод и дождь. Неужели Вы и слякотною осенью будете сидеть в Москве или под Москвой и не поедете куда-нибудь на юг?! Это просто скандал, Мария Ильинична, работать столько времени, не отдыхая толком»80.
Как-то весной Мария Ильинична получила письмо из Турции и очень удивилась: «От кого бы могло быть?» Распечатала конверт: «Ну, конечно же, Наташа!» Ее глаза быстро пробежали по строчкам: «Милая Мария Ильинична! Наверно, Вы уже забыли о том, что на свете есть Наташа. Вот уже год, как я в Турции работаю немного для ТАСС в Анкаре, а сейчас замещаю уехавшего корреспондента ТАСС по Стамбулу.
Так что, если увидите телеграмму из Анкары, знайте, что это Ваша воспитанница действует... Не забывайте о Наташе, которая Вас крепко любит и помнит...
Стамбул, 12 мая!».
Вокруг газеты Мария Ильинична сумела собрать и ученых, крупнейших специалистов в самых различных областях науки.
В двадцатых годах благодаря усилиям Марии Ильиничны в «Правде» активно сотрудничали Г.М.Кржижановский, профессора Н.М.Тулайков, Д.Н.Прянишников, П.Н.Кулешов, И.М.Кулагин, С.П.Скорняков, В.В.Кузнецов, И.Е.Богданов, В.Р.Вильямс, агроном Н.Н.Борисов, член комиссии ГОЭЛРО В.3.Есин и многие другие.