- Но меня это совсем не радует, - слегка раздраженно проговорила она, - потому что я уже настроилась провести вечер иначе. Пусть на этом ужине и будет интересно, но мы тогда не сможем снова пойти в салон мадам Бриго, что обидно. Мне вчера так там понравилось.
- А что тебе мешает предложить Фуке сводить тебя туда, если тебе так уж этого хочется? Он и сам уже почти что пустил там корни, ходит каждый вечер... Ладно, пойду чего-нибудь съем.
Она прошла с ним в столовую и дождалась, пока он усядется, в надежде, что он обмолвится о дуэли, так как ей казалось невероятным, что он, так долго пробыв во дворце, он не узнал об исходе поединка. Наконец, она собралась с силами и спросила сама:
- Кстати, какие там новости о дуэли между месье дю Парке и виконтом де Тюрло?
Он поднял на нее глаза.
- Я не хотел говорить тебе, вчера ты и так приняла это близко к сердцу. Ну уж если ты спросила, могу сказать, что результаты весьма неожиданные... Виконт погиб в честном поединке. Д'Агийяр, который был его секундантом, говорит, что он не успел даже вскрикнуть.
Мария прижала руки к груди. Потребовались нечеловеческие усилия, чтобы скрыть переполнившую ее радость, которая все же не ускользнула от Сент-Андре. Он заметил:
- Ты, кажется, была на стороне молодого дю Парке, а не виконта! Хоть знаешь их обоих одинаково плохо.
- По мне - кто угодно, только не виконт. Несмотря на все, что вы для меня сделали, он всегда презирал меня за низкое происхождение.
- Ну что ж, это пополнит список того, что ему уже никогда не придется делать, а тебе остается только поблагодарить месье дю Парке. Если, конечно, - продолжал он, - тебе доведется еще раз встретиться с ним, в чем я лично сомневаюсь!
- Позвольте узнать, почему?
- Потому что уже сейчас он сидит в Бастилии.
- В Бастилии? - Мария похолодела от ужаса.
- Ему еще повезло, что голова осталась на плечах. Я подозреваю, Фуке имеет не последнее отношение к лояльности, проявленной к молодому человеку кардиналом Ришелье. Во дворце все только и делают, что собирают сплетни, связанные с дуэлью; мне тоже хотелось узнать, чем дело кончилось, поэтому я и задержался. Кто-то говорит, что дю Парке собирается бежать за границу - в Бельгию или Италию. Другие думают, что он собирается сдаться. А на самом деле его арестовали караульные стрелки по дороге домой. И он, вероятно, не сопротивлялся.
Мария не могла говорить, спазмы сжали ее горло.
- Будет очень мило с твоей стороны, если ты начнешь одеваться к обеду, - сказал Сент-Андре. - Я уверен, ты не пожалеешь. Если тебе удастся усыпить бдительность Фуке, ты сможешь узнать какие-нибудь интересные подробности о его заступничестве за дю Парке перед кардиналом.
- Но, - сумела наконец выдавить из себя Мария, - ведь этому несчастному придется сидеть в Бастилии очень долго?
- Уж это точно! - ответил Сент-Андре, - я думаю, он будет сидеть там до конца своих дней. Или до тех пор, пока его дядя, Белен д'Энабюк, не проявит себя достаточно перед королем, чтобы вымолить для дю Парке прощение.
Земля уходила из-под ног Марии, и ей пришлось прислониться к дверному косяку. Сделав усилие над собой, она нашла в себе мужество невозмутимо сказать:
- Если вы позволите, сударь, я пойду и немного отдохну, чтобы вечером не выглядеть усталой.
И она поспешила в свою комнату, где могла дать волю отчаянию.
Франсуа Фуке, маркиз де Белиль, лелеял в своей жизни две мечты. Первая - стать Генеральным поверенным в Парламенте, и это он считал лишь вопросом времени, вследствие своего теперешнего положения президента Американской островной компании. Вторая - стать также суперинтендантом финансов, что пока удавалось только его сыну, но не ему самому. Добиться этого он рассчитывал используя влияние вкупе с его собственным талантом и упорством и, конечно же, путем смещения предшественника. Поэтому он был крайне внимателен при выборе друзей, и на вечеринку было приглашено избранное не многочисленное общество.
Клоду Ле-Бутилье, занимавшему пост суперинтенданта финансов на протяжениии последних шести лет, было предоставлено место справа от Гаспара де Колиньи, сына адмирала и главнокомандующего силами, посланными Людовиком ХIII на подавление мятежных войск графа де Суассона.
Слева от Колиньи сидел строгий и надменный Арманд де Мелль, маркиз дю Брез, который должен был вскоре получить пост управляющего морской торговлей.
Фуке пригласил также капитана Руссле де Шато-Рено, чья воинская доблесть снискала славу еще до того, как он подтвердил ее вновь, начав безжалостную борьбу с английскими и испанскими пиратами прямо в открытом море. Компания видела в нем потенциального защитника американских колоний.
Жак Ле Шено де Сент-Андре прекрасно понимал, как нужно блистать в этом благородном обществе, чтобы получить пост главного интенданта Островов; а сейчас он хотел этого, как никогда.
Таким образом, званый ужин стал чем-то вроде конспиративного собрания, на котором решалась судьба и будущее островов - Мартиники, Сент-Киттса и Мари-Галант. Несмотря на атмосферу кажущейся беспечности и почтительного внимания к Марии, ни хозяин, ни гости не отклонялись от главной темы вечера - успеха Американской компании.
Шато-Рено только что вернулся из удачной поездки на Карибское море, где ему удалось захватить три капера и значительно подорвать позиции англичан, разгромив военные укрепления, составляющие угрозу для Мартиники. Скромность, с которой он рассказывал о своих подвигах, вызвала всеобщее восхищение.
- Положение колоний весьма ненадежно, - отметил он, - состояние их таково, что они просто не способны отразить нападение врага. Не хватает людей и оружия. Поселенцы слишком заняты своими плантациями, а между тем, плантации снабжают острова лишь табаком, индиго и тростниковым сахаром, а вовсе не столь необходимой для населения пищей. Более того, ощущается недостаток ремесленников. Мартиника не может похвастаться наличием хотя бы одного плотника, а на Сент- Киттсе только два каменщика.
- Господа, - сказал Фуке, - ну, предположим, ценой некоторых усилий, мы могли бы отправить на Острова необходимых рабочих, но ведь мы не в состоянии помочь поселенцам материально.
- А почему бы, - предложил Ле-Бутилье, - не заполнить эту брешь заключенными? Можно также использовать штрафы, взимаемые с преступников, распределяя их среди поселенцев, дабы помочь им в их нуждах.
- Господа, - продолжил капитан де Шато-Рено, - я полагаю, первое, что необходимо сделать, это увеличить число колонистов. Если население Мартиники достигнет нужного уровня, все проблемы решатся сами собой.
- Что может быть проще? - воскликнул Сент-Андре. - С помощью умелой рекламы компания будет в состоянии увеличить население Сен-Пьера в два раза!
- Ну и с чего, вы считаете, следовало бы начать?
- С того, что расписать людям, какая райская жизнь ждет их на Островах и как быстро они смогут сколотить себе состояние на земле, одаривающей своими плодами, где вскоре после посева уже поднимается урожай, за который компания заплатит им еще до того, как зерно попадет в амбар... Тогда будет постоянный прирост населения...
- Постоянный прирост! - воскликнул Шато-Рено. - О чем вы говорите? А вам известно, что свинья, которую вы там заколете утром, уже к заходу солнца будет кишеть опарышами, если ее тут же не засолить? Во многих островных поселениях вообще нет воды. Смерть от лихорадки - довольно нередкое там явление, и совершенно неприятное. Кругом змеи. Нет, сударь, острова имеют весьма отдаленное сходство с райскими кущами!
После этих слов на некоторое время нависла тишина, которую нарушил президент Фуке:
- Господа, - сказал он, - вот мы жалуемся на нехватку рабочих рук. Так надо брать пример с испанцев, которые вот уже столько времени процветают благодаря торговле черными! Надо ввозить в колонии негров, как можно больше негров! В Дьеппе и Лорьяне найдется достаточно моряков и купцов, готовых стать работорговцами. Черные прекрасно переносят островной климат. Они привыкли к тропическому солнцу и будут работать на Мартинике так же, как у себя дома, если не лучше. И, если хотите, поселенцы будут платить нам за поставляемых негров хорошие деньги.