Да, у меня все супер. Да, жарюсь на солнышке и никаких забот. Да, жаль, что у Рэя не удалось вырваться, но между нами девочками, где-то и хорошо, что я одна… В Риме поступай как римляне, да-да, и я о том говорю…
Рэй не позвонил.
Сломалась я на звонке мамы и Хавьера. Увидев их внимательные глаза и то, как они держатся за руки, вся идеально довольная маска сползла с меня и на простой вопрос: «Малышка, у тебя все в порядке?» я разрыдалась как ребенок: безобразно, в голос, до задыхающихся всхлипов.
Я хотела домой, мне их не хватало, я совсем одна, мне плохо, я не справляюсь, мы расстались с Рэем.
Они переглянулись этим своим ненавистным взглядом, как будто переговорили молча: – видишь, не зря мы волновались, я знала – что-то в этом парне мне всегда не нравилось.
– Ри, – начала мама, – а я, услышав прозвище, которое придумал Рэй, и которое так прижилось, снова начала реветь. – Доченька, хочешь, мы приедем?
Я представила, как они сейчас все бросят и поедут в аэропорт, и 16 часов будут лететь над океаном, и переживать за меня, а потом приедут сюда и я крепко-крепко их обниму… я позволила себе помечтать об этом целых 30 секунд, а потом помотала головой.
– Нет, не надо, я буду в порядке. Честно, мам, и прости, что я так много всего не говорила. Вы ведь знали?
– Мы давно догадывались, что что-то не так, ты никогда бы не уехала от него так надолго, если бы у вас все было по-прежнему, а тут еще Моника сказала, что ты снова стала разговаривать как Барби-все-хорошо…
– Значит, мне все-таки не удалось обмануть Монику?
– Не удалось. Ты же знаешь, она в этом настоящая хищница. Никто не может соврать Монике. Милая, мы очень волнуемся.
Я вытерла слезы. Грош мне цена, если я не сумею убедить родителей, что смогу спокойно встретить Рождество и не утопиться при этом в Тихом океане.
– Мам, пап. Все на самом деле тяжело и сложно, но я справляюсь. Я расскажу вам все, попозже, хорошо? Я правда рада, что не надо больше молчать. А сегодня я возьму себя в руки, у меня здесь елка, и пригласили друзья отпраздновать вместе. Я буду не одна, обещаю. Не бойтесь за меня.
Мама начала что-то говорить и не смогла. По ее щекам катились слезы, и я тоже снова начала плакать. От громкого голоса, который раздался у меня за спиной, мы обе вздрогнули.
– Мариза, какого лешего ты еще здесь и не собрана? Все уже собрались, горло пересохло, труба зовет, эге-гей!
В комнату влетел Тьяго, но как он выглядел! Это был чертовски элегантный денди в развязно расстегнутой на груде розовой рубашке, полосатых брюках, пижонских темных очках и лихо надвинутой на глаза соломенной шляпе. В руках у него были две открытые бутылки шампанского и из одной он глотнул сам, а вторую протянул мне.
– На, почисти зубы, и вперед! – тут он словно бы впервые заметил моих изумленных родителей. – Ааа, обязательный рождественский разговор с предками. Меня тоже все время на слезу прошибает. Вот поэтому я всегда разделываюсь с этим еще с утра – он поучительно погрозил мне пальцем, а потом поклонился маме и Хавьеру, приподняв двумя пальцами шляпу.
– Папа, мама, позвольте представиться, дон Сантьяго де Сильва и Альварес де Толедо, фанфарон и фигляр, донжуан и гуляка, к вашим услугам. Поздравляю вас с наступающим Рождеством и похищаю сию прекрасную Дульцинею для безрассудного хождения по тавернам в компании оголтелых оболтусов и легкомысленных дам.
Он был идеален. Если существует на свете момент, когда любящие родители могут доверить с чистым сердцем драгоценную дочку безалаберному золотому стиляге без царя в голове, то этот момент был прямо сейчас. Ничто не могло убедить их лучше, что я не буду рыдать в подушку всю ночь, а пойду веселиться, чем присутствие рядом со мной обаятельного нахала, непринужденно распивающего шампанское из горла.
Хавьер первым взял себя в руки.
– Приятно познакомиться, дон Сантьяго. Я – Хавьер, а это моя жена Ева. Экхм…Ну, не будем вас отвлекать. От хождения по тавернам. Хорошего Рождества и повеселитесь хорошенько.
– Присмотрите за ней! – это вклинилась мама. – Мама! Я уже не маленькая! – возмутилась я, но она упрямо продолжала смотреть на Тьяго.
Он серьезно посмотрел ей в глаза и кивнул.
– Я позабочусь о ней. Обещаю.
***
Связь прервалась и я наконец-то смогла выдохнуть. Я опустила голову на стол. Дерево было прохладным и приятно остужало лоб. Хотелось просидеть так до следующего Рождества, и, наверное, я бы и сидела, если бы Тьяго не маячил в поле моего зрения. Неохотно я выпрямилась.