– Ева – интроверт? Ты сам не понимаешь, что говоришь! Ты знаешь ее два дня! Если бы ты видел ее на работе, тебе бы такое и в голову не пришло! У нее покупают книги даже те, кто не любит читать. Люди приходят просто поговорить с ней! Она очень веселая и общительная, как можно нас сравнивать? Самый настоящий экстра – !
Сантьяго смотрел на меня с сочувствием.
– Риз, да вытащи уже голову из песка! Я знаю ее два дня, но очевидно же, что она взаимодействует с миром только через посредников: Хавьер, ее магазин, наверняка ты, дети. Раньше, наверное, твой отец. Убери вас всех, и Ева просто замкнется в самой себе. Она красива, дружелюбна и очень обаятельна, и поэтому люди к ней тянутся, но скажи мне, сколько у нее на самом деле близких людей, кому она доверяет свои тайны?
Я побледнела. Он попал в точку. У Евы действительно не было друзей, она поддерживала тесные отношения только с родителями и братьями, и обычно проводила вечера с Хавьером и нами. Но это казалось нормальным, она же мама, она должна быть с детьми и мужем, разве не так?
Медленно я произнесла:
– Однажды они с Хавьером почти развелись. Близнецам было по четыре года, что-то там произошло, у него была какая-то интрижка и они со скандалом подали на развод, рвали детей на части, оскорбляли друг друга, ни дня не проходило без стычки, и в итоге они разъехались. Мы с Моникой с ума сходили от беспокойства за каждого из них. Хавьер классически запил и загулял, а Ева… Ева снова превратилась в робота. И целый год, пока они не помирились в итоге, была такая. Я думала, что это просто ее реакция на душевную боль.
Сантьяго кивнул.
– Ну да, похоже на то. Кто-то тянется к людям и выплескивает свои переживания, кто-то забывает о себе и переносит заботу на других, кто-то начинает искать смерти любым способом, кто-то вот пьет, да, а кто-то отсекает все эмоции и общение. Это не редкость, такие заторможенные реакции. Ты же точно так себя ведешь. Просто я о том, что не так уж вы и отличаетесь со своей мамой друг от друга.
***
Мы собрались вечером, притихшие. Хавьер оглядел нас всех: ну-у, какие вы кислые. Я совсем не хочу встречать Новый год с таким лицом, будто у меня вместо шампанского лимонный сок. Гулять идем.
Мы с Евой одновременно покачали головой. Никуда не хочется.
– Нет, девочки, вы не поняли. Я не спрашивал. Идем гулять. – Он потянул Еву за руку, но та вдруг взбрыкнула.
– Иди куда хочешь. Я останусь дома сегодня.
– Еще чего. – Он развернул ее спиной к себе, обхватил за плечи и стал подталкивать коленом под зад: шажок, другой.
Ева вспыхнула, как спичка. Перекрутилась в руках, стала отпихивать его. – Отпусти, я пойду спать, пусти меня, кому сказала.
Хавьер подмигнул нам.
– Смотри, Тьяго, с кем мне приходится жить. Не женщина, а упрямая ослица. Это твой окончательный ответ?
– Да!
– Ну ладно. – Хавьер тяжело вздохнул, мол, я всеми силами старался этого избежать, но ты меня заставила – повалил ее на диван и начал щекотать. Ева завизжала.
– Ааа, придурок, пусти, пусти меня, ты же знаешь, как я ненавижу щекотку, ааа, я боюсь, Хавьер, отпусти, иди к черту, Мариза, помоги!
– Да, Мариза, не стой столбом, помогай. Можешь начать под коленками, она не выносит, когда там трогают.
Они выглядели по-дурацки. Как два великовозрастных придурка. Ева ругалась и вырывалась, смеясь и плача от щекотки – она всегда ее плохо переносила, дразнить ее было сплошным удовольствием – где ни тронь – ужасно щекотно. Хавьер крепко ее держал, успевая одновременно тереться небритой щекой о ее шею и легонько водить пальцем по ребрам. Все это было таким домашним. Как в детстве, когда утром в воскресенье прибежал в постель к полусонным родителям и втиснулся между ними под одеяло. Мы с Тьяго переглянулись:
– Не знаю, как ты, а я ставлю на Хавьера. Амиго, я спешу на помощь!
Мы с хохотом свалились на них, устроив невообразимую кучу малу. Я захватила диванные подушки и бросилась на помощь Еве, меня, конечно же, тут же перехватили и тоже немедленно защекотали…
– Сдаюсь! Сдаюсь!
– Клянешься? – в боку кололо от непрерывного смеха.
– Клянусь, дикая ты козлина, пусти, пожалуйста! Я дышать уже не могу!
– Пойдем гулять?
– Куда хочешь пойдем!
– Два свидетеля слышали? – Мы с Тьяго отдали честь.
– Ну, так и быть, раз уж ты выбросила белый флаг…
– Хавьер, если ты сию секунду не отпустишь меня в туалет, можешь считать себя свободным человеком!
Он быстро перекатился с нее:
– Понял, не дурак, а был бы дурак, не понял бы, добежать успеешь?
– Придурок! – Ева бросила на Хавьера уничтожающий взгляд, но эффект подпортило то, что после этого она стремительно умчалась в уборную.