– А теперь ты сердишься на меня? – спросил Тьяго.
– Нет. Я расстроена из-за того, что ты прав. Почему-то так выходит, что чтобы выжить, надо постоянно показывать когти и зубы, а если ты просто мягкий и добрый, то тебя съедят, забудут, переступят. Я не могу по-другому. Если я люблю, то люблю и мне важно, чтобы те, кто мне не безразличен, были счастливы и в безопасности. И да, мне тяжело говорить о своих чувствах. Я знаю, что все ожидают от меня, что я всегда в хорошем настроении и мне проще пережить в себе, если что-то не так. Но я умею по-настоящему злиться. Один раз это была мама. Они с Хавьером только-только начали встречаться, вот как мы сейчас, и она скрывала от всех, и от меня. Мне кажется, она и от себя тогда пыталась скрыть, как влюблена. Укладывала меня вечером в постель, выжидала час, звала соседку, сама ехала к Хавьеру, потом подскакивала в пять утра, мчалась домой, и к моему пробуждению уже был готов завтрак и обед, она отвозила меня в школу, ехала на работу, вечером возвращалась, мы с ней ужинали, болтали, играли в настолку, она сидела со мной, пока я не засну, и все повторялось. – Догадываешься, к чему я веду?
– Где-то во всем этом расписании явно пропущен сон.
– Так и есть. Через три месяца произошло то, к чему все шло. Зазвонил будильник, она его отключила, проспала, поняла, что я проснусь, а ее нет, подорвалась, собралась как метеор и вылетела ко мне. Не взяла такси, не разрешила себя подвезти. Хавьер так себя и не простил, что тогда не настоял, хотя Ева… С ней невозможно спорить, если она что-то решила.
– Авария? – он сочувственно смотрел на меня.
– Да. Сниженная концентрация внимания, усталость… Не заметила знака крутого поворота, не снизила скорость, вылетела на обочину. Как видишь, все обошлось, но ее забрали в больницу тогда, она несколько часов не приходила в сознание и все очень, очень напугались. Мы с Хавьером тогда и познакомились. Уж насколько он ее любит, но ты бы слышал, как он тогда кричал на нее и ругался, на всех языках, чокнутая дура, ты могла погибнуть, о чем ты думала, на кого бы оставила ребенка, сумасшедшая ведьма, теперь ты ни шагу не сделаешь без разрешения, я выкину твои права и сожгу все твои книжки, все в таком духе, а я, я так злилась на нее за то, что она собой рисковала, за то, что могла оставить меня без себя, я перестала с ней разговаривать, и молчала целыми днями, и простила только тогда, когда Ева согласилась оставить свой чертов магазин и поехать отдыхать на все лето к Хавьеру на ранчо. А после того лета они поженились.
– А второй раз?
– О. Второй раз высечен шрамом на моей памяти. Мы с Рэем уже долгое время были парой, и он повез меня знакомиться к родным. Его деду, старому женоненавистнику, ужасно не понравилось то, что я была за рулем, когда мы подъехали к дому. Чертов старик помешан на автомобилях, он когда-то гонял, сам учил Рэя всему и одно из его правил – баба за рулем – обезьяна с гранатой. Он сделал Рэю замечание и когда тот ответил ему: «Все в порядке, Джей, эта девочка по-настоящему умеет ездить», решил проучить меня и внука. Улыбнулся, сделал вид, что поверил, а на следующий день позвал меня на рыбалку, предложил сесть за руль. Я решила, что он хочет проверить, какой из меня водитель, и согласилась.
– Он оскорблял тебя?
– Нет. – До сих пор при воспоминании о той поездке моя голова начинала кружиться, а руки трястись. Нет. Этот чертов старый пень и правда решил меня проверить. Во время движения он симулировал сердечный приступ – очень натурально – закатил глаза, судороги и стал хрипеть – мол, прости, девочка, в больницу не успеем, два часа добираться – специально увез меня с дороги к тому чертову озеру! Он думал, я разрыдаюсь, потеряю управление, он перехватит и скажет Рэю, чтобы тот никогда не пускал женщину за руль, потому что, цитирую «все бабы курицы, которые думают пиздой, а не мозгами, ты же не пустишь курицу управлять автомобилем».
– Что-то мне подсказывает, что ты не бросила руль.
– Нет – я сглотнула комок. – нет, я не бросила руль. Я потратила две минуты на то, чтобы найти в бардачке нитроглицерин и засунуть ему под язык. Еще три минуты, чтобы настроить в навигаторе маршрут озеро – больница, а потом вдавила газ в пол. Я всю дорогу гнала 100 миль в час, по прямой, повороты, обгон – не скинула ни мили. Я тормозила у больницы так, что из-под колес летели искры. Вокруг нас собрались люди, подбежал отец Рэя, открыл дверь и знаешь, что он сказал: «Папа, о нет, ты снова это сделал». И тогда этот козел открыл глаза, признаю, он был немного бледный, и сказал: «Девчонка вас обставила, вас обоих».
Сорок минут, Тьяго. Мы доехали за сорок минут и за это время я сто раз могла нас обоих убить по-настоящему. Уйти в занос, вылететь с трассы, попасть на лобовое столкновение, наткнуться на чертова лося. Я рисковала человеческой жизнью – и все это был просто гребаный тест. Оказывается, он такой устраивал и своему сыну, и потом внуку, сразу, как они получали права.