— Меценатград.
Автоматически поправил наставника Германик.
В мае же, из Боспорской провинции, на основание Сталинграда выступил корпус Луция Антония, гоня перед собой стада.
— Марсова срань, когда же мы от этих скотов избавимся.
Легат Четвёртого Скифского Квинтиллий Марий ворчал, но рожа у него была довольная — наконец-то снялись.
— Избавимся когда-нибудь, Квинтиллий. Овацию мы за это точно не получим, но хоть от вони избавимся…
Луций Антоний был полон надежд, Агриппа пообещал отпустить его в Индию, когда примет под свою руку Сталинград.
— …, избавимся и в Индию. Ваш легион со мной пойдёт, отец обещал.
Это была правда, Агриппа на самом деле так обещал. Молодым хочется войны, хочется подвигов, и Марк Агриппа это прекрасно понимал.
На впадении Камы в Волгу остался Четвёртый Македонский. Децим Пилат Понтиец получил задание завалить Сталинград селитрой, остальное по возможности. Вот наконец и Сталинград, довольная физиономия Луция Антония. Отмучился парень, Германик его отлично понимал.
— Точно на месте, вон Мамаев курган. То есть пока, конечно, не Мамаев.
Левый берег Волги представлял из себя море разливанное. Столько воды. Куда же она потом делась?
Агриппа блаженно улыбнулся.
— Дошли, значит. На этой горке стояла у вас Родина-Мать?
— Ага. Точно на этой, я эти места хорошо помню, ещё с того сорок третьего.
Агриппа кивнул.
— Мы поставим здесь образ Марса-Отца. Родина-Отец, даже лучше. Надеюсь, ты не будешь на это возражать?
Если Меценат, воспитывая Германика, безжалостно пользовал его стимулом, то Агриппа всегда относился к нему как равному.
— Не буду. Ставь.
По пути в Марцеллу-Месопотамику, Друз Германик и Раджа Шатругна ненадолго навестили Аганобарб.
— Твой родич их всех подбирает, хочет какой-то монастырь построить, чтобы всех этих ненормальных вместе поселить. Разрешить?
Легат Девятого Триумфального докладывал побратимам о наплыве паломников. Со всей Индии в Аганобарб стекались ищущие просветление, их уже собралось несколько тысяч, и каждый день прибывали новые. Друз посмотрел на Шатругну, тот безразлично пожал плечами.
— Они безобидные, как безрогие коровы. Продать бы всех, да не купит никто.
— Ладно, разреши. Не убивать же их. Отбери пару десятков наиболее вменяемых и граммотных, отправим Агриппе, пусть он разбирается, что с этими чучелами делать.
Девятый Триумфальный уже контролировал обширную территорию, освободив от мятежников почти половину княжества Маратхи. Из подданых Шатругны уже формировались четыре новых легиона. Легат наплевал на кастовую блажь, и набирал радже войско из собственного понимания — каким должен быть настоящий кштарий.
— Ещё полгодика погоняем и будут примерно как Дейотары…
Друз поморщился. Двадцать Второй Дейотаров в приличном обществе старались не поминать.
— …Может даже лучше, на гарнизоны точно сгодятся. Зато они со слонами ловко управляются, теперь наши пушки даже по лесам спокойно проходят.
Друз вдруг вспомнил про Антонию, и ему на мгновение стало неловко.
— Найди мне белого слона Секст, с собой повезу.
На этот раз Сталинград тоже получился сильно вытянутым, только не вдоль правого берега Волги, а между Волгой и Таннаисом-Доном. Железную дорогу нужно было охранять, она обязательно будет притягивать всех бандитов округи, слишком уж много всего ценного по ней пойдёт.
— С тобой до гор дойдёт вексилляция от Жаворонков, они всех заложников, что соберёшь, сюда приведут…
Агриппа давал последние наставления Луцию Антонию, который с Четвёртым Скифским уходил на юг, в индийскую армию Друза. Легион шёл через Кавказ, и попутно должен был провести акцию умиротворения местных варваров.
— …Очень аккуратно, Луций. Даже деликатно, я бы сказал. Нам война не нужна, и ты должен сделать так, чтобы её не было. Вроде всё, давайте прощаться.
Агриппа поочерёдно обнял своих сыновей. На эту войну уходили уже трое — два приёмных Антония и Гай Випсаниан. Мальчишки совсем, а старший уже триумфатор, есть чем гордиться. Марк Агриппа долго смотрел в след уходящему легиону, видимо о чём-то глубоко задумавшись, Германик его не торопил, он и сам любил поразмышлять в такие моменты. На Волге встали, прочно встали и главное без войны, уже проложили временную чугунку, по ней сразу пошёл поток стройматериалов. Абы что, при строительстве столицы Мира, Агриппа, отказался применять категорически, поэтому везли пока в основном различный мрамор. Легион уже превратился в пылящую на горизонте точку, когда Агриппа наконец прервал молчание.