В этот момент ребячьего высшего наслаждения по купе вагона прошлась Алла Николаевна, помощница директора Гельфанда. Эта женщина, как и сам директор, была фанаткой туристических походов! Сейчас она обходила всех туристов, чтобы персонально их проинформировать о том, что с этой минуты начинает действовать внутренний распорядок походного дня, в соответствии с которым мы теперь должны были строить свою походную жизнь.
- Мальчики и девочки, - громко вещала Алла Николаевна, - сейчас вам отводится два часа для того, чтобы вы могли в течение этого времени привыкнуть к тому, что вы уже не свободные люди, а члены организованной туристической группы. В шесть часов вечера будет проведено общее собрание, на котором вас ознакомят с тем, как вы должны себя вести, научитесь, как правильно укладывать вещи в рюкзак, чтобы до крови не стереть спины?! Какой тяжести должен быть рюкзак, чтобы вы могли бы каждый день проходить в среднем по двадцать километров. Затем у нас состоится занятие, на котором мы научим вас ориентироваться в незнакомой местности с компасом и без компаса. Что вы должны делать в том случае, если вы потеряли дорогу, или не можете сориентироваться на местности? Хотела бы вас также предупредить о том, что завтракать, обедать и ужинать вы можете только в точно определенное время суток. Мы не требуем того, чтобы сейчас в общий котел вы сдали бы все продукты, полученные от родителей. Но мы будем внимательно следить за тем, чтобы вы ели только в те часы, которые по распорядку дня отведены для поглощения пищи.
Алла Николаевна все говорила и говорила, а я, сидя у своего окна, ее внимательно слушал. Оказывается, когда ты уходишь в поход, то становишься очень занятым человеком, твое время расписывается по минутам. Но, прежде всего, у тебя отбирают все твое свободное время, которое ты мог бы посвятить самому себе. Если ты хочешь что-либо сделать вне рамок этого распорядка дня, то на это ты должен обязательно получить разрешение у самого руководителя группы.
Вскоре мне стало некогда следить за тем, какие именно сельские пейзажи мелькали за окном вагона нашего поезда. То мы сидели, слушали и внимательно наблюдали за тем, как ловкие руки Аллы Николаевны или директора Гельфанда укладывали вещи в рюкзак, мягкие вещи, одежду - к спине, твердые вещи, типа книги, котелок или чайник - подальше от спины. Мы учились работать кашеварами! Гельфанд сформировал пять команд кашеваров, каждая из которых дежурила, готовила пищу на всех участников похода в течение двух дней. Каждая такая команда кашеваров состояла из трех человек, двух мальчишек и одной девчонки. Они поднимались до петухов, чтобы приготовить завтрак. Затем уже во время перехода мы разогревали заранее заготовленный обед, все обедали, чтобы после шагать по дороге до семи вечера. Тогда мы могли остановиться на ужин и на ночлег. Прежде чем отправиться спать кашеварная команда должна была приготовить завтрак и обед назавтра.
В Киеве мы простояли всего пять минут.
Веселой толпой высыпали на перрон киевского вокзала, стояли и любовались крышами каких-то зданий, которые только и можно было увидеть с перрона. Бортпроводница нашего вагона настолько испереживалась из-за нас, что никому из нас, мальчишек и девчонок, не позволяла на шаг отойти от тамбура ее вагона. Сама она стояла на площадке тамбура, постоянно нас пересчитывая. Причем, она настолько волновалась, что постоянно ошибалась в счете, каждый раз начиная его заново.
Директор Гельфанд и Алла Николаевна не причитали, не ахали, а каждый из них отошел на десять шагов в разные стороны от тамбура вагона. Там они стояли и внимательно наблюдали за тем, чтобы мы все толпились у этого тамбура, не переходили бы границу выделенной нам зоны.
На следующее утро нас разбудили за час до прибытия поезда в Ужгород. Алла Николаевна обошла всех ребят и девчат, наблюдая за тем, как мы собирали свою рюкзаки, а постельное белье сдавали бортпроводнице. Затем она у каждого из нас проверила, как упакован рюкзак, как его лямки лежат на наших плечах. За десять минут до остановки поезда мы все выстроились в проходе вагона, готовые живой очередью его покинуть. Впереди нашей колонны стоял Гельфанд, колонну замыкала Алла Николаевна. Когда поезд, наконец-то, остановился, наша колонна тронулась в путь. Мы сошли на перрон, организованной колонной прошли ужгородский вокзал, чтобы на привокзальной площади также организованно сесть в автобус, который должен был нашу группу доставить в Мукачево. В автобусе мы впервые позавтракали сухим пайком, мне этот завтрак очень понравилось.
2
В Мукачево мы приехали, когда уже совсем стемнело. Автобус довез нас до местной школы, где для ночевки нам выделили целый класс, который располагался на первом этаже двухэтажного здания мукачевской школы. Расположение комнаты отдыха на первом этаже стала первой и последней ошибкой в деле организации похода, совершенной нашими руководителями. После нормального ужина, который был заранее приготовлен школьной столовой, мы отправились на ночлег в отведенный для этих целей школьный класс. Алла Николаевна прошлась между нами, проверяя, как мы все устроились на своих временных лежанках.
Затем она пожелала нам спокойной ночи, выключила свет в классе, тихо прикрыла за собой его дверь. Алла Николаевна слишком уж поверила нашим усталым лицам, она хорошо слышала, как некоторые из нас громко зевали, говорили об усталости и желании, поскорей бы головой коснуться подушки, крепко заснуть. Как только за Аллой Николаевной закрылась дверь, то в классе тут же начались перешептывания. Мы начали обмениваться мнениями в отношении своего первого дня похода. Тут же выяснилось, что ни один мальчишка, ни одна девчонка нашего турколлектива из-за своего волнения не хотел спать. Наоборот нам всем хотелось хотя бы одним глазком взглянуть на эту Украину, о которой мы много слышали, много читали, но никто из нас, учеников школы N 188 города Москвы, пока еще никогда не бывал.
В этом месте мне следует вам еще раз повторить, что основной коллектив этой тургруппы набирался из учеников и учениц девятых классов нашей школы, которые перешли в десятый класс. Я же случайно или волей судьбы присоединился к этому турколлективу в самую последнюю минуту. Разумеется, я был знаком с ребятами и девчонками из старшего класса, но говорить о своем близком с ними знакомстве или о приятельских отношениях было нельзя. В советских школах старшеклассники никогда не поддерживали дружеских отношений с учениками младших классов. Все мои друзья и приятели учились в моем 8 "А", а теперь в 9 "А" классе, ребятам и девчонкам из 9 "В", теперь 10 "В" класса я был нечто вроде родственника седьмой воды на киселе, не более того! Поэтому лежал на своей лежанки и внимательно прислушивался к тому, о чем переговаривались и о чем договариваются мои будущие друзья и приятели.
Одним словом, этих мальчишек и девчонок тянуло на поиски серьезных приключений!
По их мнению, человек не должен жить спокойно, не обращать внимания на то, что вокруг него происходят такие интересные дела. Он должен быть любопытным, вторгаться в дела других людей, вести активный образ жизни. Я уже не помню, кто именно был этим парнем, который вдруг поднялся на ноги, подошел к окну, щелкнул его шпингалетом. Через секунду по классу распространился запах предстоящих приключений, отчего у многих попросту закружилась голова. Спокойно дышать таким запахом, лежа на топчане, не было никаких возможностей. Вскоре все мальчишки и девчонки были уже во дворе школы, мы бродили по школьному двору, внимательно его осматривая каждый его уголок. Этот двор мало чем отличался от московского школьного двора, разве что школьный туалет находился в дальнем его углу и имел не столь презентабельный вид, как, скажем, наш туалет на третьем этаже здания школы. К тому же нас уже потянуло на то, чтобы, перейти Рубикон, чтобы, покинув этот школьный двор, немного прогуляться по городским улицам, ближе познакомиться с этим небольшим украинским городком Мукачево.