– Эм… – промычал Генри, удивленный серьезным тоном Марка.
– Ладно. Дело твое. – Марк взялся за газету. – Но я готов дать сотню, если ты его уничтожишь.
Генри медленно убрал винчестер в футляр. Долго возился с защелками, помялся немного, наконец спросил:
– Двадцатку не одолжишь?
– Я похож на фонд помощи торговцам смертью? – спросил Марк из-за газеты.
– Ой, да ну тебя, – махнул рукой Генри.
Через несколько часов Марк сидел на своем обычном месте за прилавком, а Эзра, по обыкновению, убирался в лавке.
– То есть изначально герой должен был перейти на сторону Пугачева? – Эзра оперся на швабру и посмотрел на Марка.
– Да, и прототипом, по мнению специалистов, послужил некто Шванвич.
– Кто это?
– Это ты узнаешь сам, а завтра обсудим. Считай, что это домашнее задание. Реальные прототипы героев Пушкина. – Марк отложил газету, удивленно посмотрел на часы. – Уже поздно, пора спать.
– Можно я сегодня останусь у вас? – спросил Эзра.
– Опять повздорил с мисс Хильдшер?
– Угу.
– Убежать – не лучший способ решения проблемы. Ты ведь ее даже не предупредил?
– Нет, – потупился Эзра.
– Тогда тебе пора. – Марк пошел к подсобке.
– До завтра, – обреченно вздохнул Эзра, убирая швабру в подсобку.
– Хотя, знаешь. – Хозяин лавки вдруг остановился и обернулся. – На улице уже темно, не лучшая идея сейчас шататься по темным дворам. Оставайся у меня. Твоя комната, как понимаешь, свободна. А мисс Хильдшер, полагаю, к твоим побегам привыкла.
– Спасибо! – просиял Эзра.
– Спать, сейчас же.
Марк проводил паренька взглядом и подошел к прилавку, достал с полки шкатулку и расшитый бисером мешочек с табаком, затем встал у окна и стал задумчиво смотреть на противоположную сторону улицы, ловко набивая трубку. Наконец достал из кармана жилетки спички и закурил. Кирпичная стена напротив, изрисованная и исписанная, представлялась Марку чем-то вроде образца современного искусства, которое он принялся изучать.
Примерно через час, когда в лавке уже висел плотный табачный дым, на противоположной стороне улицы, прямо под фонарем, остановилась машина. Из нее сразу же вышли четверо. Марк хмыкнул, выпуская дым через ноздри. Каждый из четверых вполне походил на современного художника, расписавшего стену, – по крайней мере, именно так себе представлял Марк современных художников после детального анализа их творчества. Мужчины стали шуметь. О чем-то громко говорить и чем-то звенеть. Ветер не давал разобрать ни слова, превращая речь в кашу. Марк продолжал наблюдать, невидимый в темном окне.
– Что происходит? – сонно спросил Эзра, спускаясь по лестнице.
– Тсс. – Марк обернулся и приложил трубку к губам, призывая к тишине.
Паренек мигом проснулся, кивнул и подошел к окну.
Мужчины довольно долго шумели, что явно не было типичным поведением для представителей их профессии. Наконец главный, стриженный наголо верзила, что-то скомандовал остальным. Шум прекратился. Главарь подошел к багажнику и стал раздавать подельникам орудия труда. Вся четверка направилась к лавке.
– Они идут сюда! – прошептал Эзра громче, чем обычно разговаривал.
– Серьезно? – хмыкнул Марк и посмотрел на него. В темноте лицо паренька казалось особенно бледным.
– Нужно что-то делать!
– Если бы у тебя сейчас был тот винчестер, ты бы стрелял?
– Боже, нет! Нужно вызвать полицию! – Эзра стремительно впадал в панику.
Марк снова хмыкнул и взялся за ручку управления жалюзи.
– Вот видишь…
– Бежим! – уже в полный голос бросил паренек, перебивая Марка и делая невольный шаг назад.
– Стоять! – глядя на Эзру, скомандовал Марк.
Даже сквозь панику паренек заметил, как вдруг помолодел хозяин лавки.
Бандиты подошли так близко, что на лице главаря можно было рассмотреть ужасный шрам и даже посчитать количество швов. Марк смотрел на мертвенно-бледного, но не побежавшего Эзру. Главарь уже замахнулся битой, намереваясь разнести вдребезги окно, когда Марк дернул ручку. Жалюзи захлопнулись. Мгновенно наступила тишина, все звуки с улицы пропали.
– Боже! – непроизвольно вырвалось у Эзры.
– Убежать – не худшее решение проблемы, – прокомментировал Марк.
– Боже, – повторил Эзра. Его лицо стремительно обретало цвет. – У этой истории есть какая-то мораль, да? У вас же всегда есть какая-то мораль.
Мальчик как-то истерично повеселел.
– Ну, раз ты догадался, что она есть, то сможешь дойти и до ее содержания. Меня больше интересует другое – что за таинственный незнакомец так своевременно проиграл нашему другу такое хорошее ружье в карты? И кому это надо? Ладно, пойдем спать. – Марк вытряхнул трубку и убрал ее в шкатулку. На секунду замер, притронувшись к расшитому бисером мешочку с табаком.