- Равнодушный - гордо произнес он, поднимая голову. - Равнодушный! Я и есть равнодушный!
- Да что вы так себя, Марк Исаевич! - Завозмущался я - сами же говорили про бабью болтовню...
- Не в этом дело, пес с ней, с бабьей болтовней... - продолжил он свою мысль - ты вслушайся в слово «равно-душный»... «Рав-но... душ-ный» - произнес он по слогам.
- Я, в ответ, молчал, поскольку не понимал ничего из того, что он говорит, кроме пустого, ничего не значащего слова.
- Ну... ну... Вевик! Давай-давай, думай! Вслушайся, вслушайся в звучание... «Ра-в-но-душ-ный» - Марк Исаевич сделал паузу и еще раз сказал, но уже более жестким тоном - «равно-душный»!
- Я издал какой-то неясный звук, который чем-то напоминал свист старинного паровоза и замолчал. В голову не лезло ничего.
- Ну, Вевик, ну же, догадывайся! - заухмылялся он и произнес знаменитую фразу из старого (даже по тамошним временам) фильма «Напарник» - Учись, Студент, пока я жив!
(Сейчас, оглядываясь назад, я думаю, как много подобных фраз мы произносим походя, совершенно не задумываясь о их истинном значении. Вот и я учился у Марка Исаевича, даже не подозревая насколько мало ему осталось...)
- Я - пас! - проговорил я, уныло махнув рукою вниз, при этом зацепившись окурком о перила балкона. Объясняйте...
- Равно-душный подходит ко всему с РАВНОЙ душой, ни кому не выказывая предпочтения, но, при этом, никого и не обделяя. Равность! Равенство души! Ведь это, и в самом деле, я! Валька права!
Я смотрел на него не отрываясь, удивляясь поворотам его умозаключений и, в тоже время, удивляясь - до чего же все его рассуждения логичны.
- Вот на днях я тоже получил от нее нагоняй, за то, что Кронгаузу-сыну помогаю по сопромату, а с родной дочерью не займусь. По ее мнению - Кронгауз-младший пусть подождет. Но ведь он меня попросил, а Алла-то не просила. Да и так, подумать, - человек просит помощи, а я ему в ответ - погоди, милый, мне дочь дороже! Срам-то какой! Вообрази пожарника, который говорит - подождите малость, я тут своему ребенку сказочку дочитаю. Ведь ложится спать мой ребенок, а горят-то чужие!
- Значит, по-вашему, равнодушный - не значит плохой - я наконец нашел что сказать.
- Ну, про «плохой» это разговор отдельный. Мое мнение - «плохих» не бывает, как не бывает и «хороших». У каждой медали две стороны. Но я не про это. А про то, что «равнодушный» и «безразличный» - не одно и тоже. И если на «безразличного» я не согласен, то «равнодушный» - это точно я.
- Теперь, понимаю - ответил я, на самом деле с трудом успевая за полетом мысли Марка Исаевича.
- И еще, про одно! - На этом месте он поднял указательный палец вверх, и, потрясая рукою, тыкал им себе в угол правого глаза. - Про женщин!
Мы, нередко, удивляемся, а, иной раз, и смеемся над их, женской, логикой, но, запомни - это все глупая мужская бравада и больше ничего. Женщины, как мне думается, понимают истинный смысл слов, их душу, их исконное значение, не связывая себя наклеенными на них ярлыками, традиционными, устоявшимися, значениями. Мужчина думает, а женщина ощущает.
Вот и получается, что Валя заметила, что я, и к футболу, и к домашним заботам, и к дочери, и к друзьям отношусь с одинаковым вниманием. И сказала «равнодушный», имея в виду «ко всему равный», а я воспринял это как «безразличный» и даже обиделся немного, поскольку безразличия в своих действиях не видел. Нужен диван - выбирай по своему вкусу. Надо шубу - давай сошьем. Я не говорил - какая мне разница - я принял решение, причем такое решение, какого она и хотела.
Так, что прежде чем обижаться, подумай - есть ли над чем!
Сын еврейского бога мудро заметил про вторую щеку. Не торопись мстить - сначала убедись, что тебя действительно ударили... - здесь он немного заблудился в словах, сплюнул и продолжил - нет, нет, даже не то, что ударили, а хотели ли тебя ударить со злобой. Ведь иной раз и ударишь человека, но невзначай, не желая, по ошибке, черт возьми, Не торопись... никогда не торопись с выводами в жизни. Может и третью щеку иной раз надо подставить, и четвертую... Сделать что-либо намного проще, чем потом исправить... Вот - соль жизни.
Я слушал, восхищаясь его мудростью, интересными, замысловатыми речами, но... думал, к стыду своему, не о том, что он говорил, а совсем о другом... О том, как было бы хорошо, жениться на его прелестной дочери и жить всем вместе, одной семьей. И вырастить еще одно поколение Волькенштейнов...
Но жизнь сложилась иначе...
А смысл, того, что мне говорил Марк Исаевич, я начал понимать много позже...
Без порток, но в шляпе