Немедленно начали готовить суда к отплытию. После погрузки численность легиона сократилась до двух с половиной тысяч человек. Почти тысяча испанцев разбежалась по селениям. Им были чужды интересы далекого Рима, а добычу в Малаке они захватили немалую. Марка Красса это обстоятельство не сильно огорчило: храбрые, но не признающие дисциплины, склонные к мятежам и жадные к добыче, испанцы доставляли немало хлопот.
Без особых трудностей флот Красса достиг Утики – столицы римской провинции Африка. Корабли не стали входить в городскую гавань, а заняли удобную бухту вблизи города. Здесь же, на берегу, римляне принялись возводить лагерь, а Красс тем временем послал гонцов к наместнику провинции.
Вскоре пожаловал сам Квинт Метелл Пий в сопровождении огромной свиты. Грузный наместник с трудом слез с коня. Лицо его при этом выражало такое страдание, что Красс даже пожалел, что побеспокоил наместника своим визитом. Стерев с лица струйку пота, Квинт Метелл изобразил подобие улыбки и направился к Крассу.
Стараясь говорить покороче, чтобы не утомлять наместника, Красс изложил свои испанские приключения.
– А почему вы разбили лагерь на берегу моря? – спросил Метелл. – У меня достаточно казарм в Утике. При желании мы могли бы разместить твоих легионеров в Гадрумете или Тапсе. Вы отдохнули бы там с гораздо большими удобствами, чем здесь.
– Благодарю, наместник, но мои легионеры привыкли к походной жизни. Ласковое африканское солнце, морской воздух, прибрежные пальмы – все это кажется им неземным блаженством в сравнении с лесами Испании.
– Не надо неволить гостей, Квинт. Если им не нравится мягкое ложе, пусть спят на земле, – подал голос чернобородый человек, неотлучно находившийся подле наместника.
– Гай Фабий, мой легат, – представил чернобородого Квинт Метелл.
– Захваченное вами серебро очень кстати, – вновь вступил в беседу Гай Фабий, – у нас легионеры не получали денег уже несколько месяцев.
– Испанское серебро достанется Луцию Корнелию Сулле, – твердо произнес Красс.
– Кто так решил?
– Я и мои товарищи, мечами и кровью добывшие ценный металл.
– Сулле твоя добыча ни к чему, Красс. Он захватил огромные богатства в Греции, кроме того, забрал золото из храмов Олимпии и Дельф.
– Не думаю, что мои деньги будут для него лишними, – заметил Красс.
– Они нужнее нам. Африканские легионы на грани бунта. Из-за отсутствия денег мы не можем в полной мере обеспечить их продовольствием, – не унимался Гай Фабий, – а ведь наша провинция признает Суллу единственным законно избранным римским консулом.
– И что вы сделали, чтобы помочь Сулле? Стыдно, имея под пятой одну из самых плодородных и цветущих римских провинций, морить легионеров голодом.
– Успокойся, Гай, – наместник взял за руку легата, готового взорваться от гнева, – гостям нужно отдохнуть, на их долю выпало немало испытаний.
– Как будет тебе угодно, Квинт.
Легат отошел, а Квинт Метелл обратился к Крассу.
– Каким образом, Марк, ты намереваешься попасть в Грецию? На море властвуют флоты мятежников, корабли Митридата. Я уж не говорю о пиратах. Скорее всего, в их трюмы и попадет испанское серебро.
– Честно признаться, я полагал, что ты также пошлешь помощь Сулле. Он побеждает, и нужно поспешить, чтобы получить хотя бы часть славы его побед.
– Ты смелый человек, Марк Красс.
– Не время быть трусом, Метелл. Рим в руках врагов.
– Я собираюсь послать помощь Сулле… думаю, недели через две. А пока… Кстати, ты бывал раньше в Африке?
– Нет.
– Тогда ты найдешь здесь много интересного. Советую посмотреть руины Карфагена, они стоят того.
…Красс почувствовал, как затрепетало сердце, когда он приблизился к величественным развалинам древнего города. И это не удивительно: хотя Карфаген лежал в руинах уже много десятков лет, память о злейшем враге Рима жила в умах и сердцах всех римлян.
Согласно преданиям, Карфаген был основан в 825 г. до н. э. переселенцами из финикийского города Тира. Выгодное положение, плодородная почва и трудолюбие населения быстро сделали Карфаген одним из могущественнейших городов Средиземноморья. Кроме Северной Африки, Карфаген владел частью Испании, Балеарскими островами, Сардинией, Корсикой и некоторыми областями на Сицилии. Именно Сицилия стала яблоком раздора между древним Карфагеном и молодым, быстро набиравшим силу Римом. Желание безраздельно господствовать на богатом, плодородном острове явилось причиной Первой Пунической войны (264-241 гг. до н. э.). Закончилась она для Карфагена неудачно, он безвозвратно потерял Сицилию и выплатил Риму огромную контрибуцию.
Потерю Сицилии карфагеняне вскоре возместили на Пиренейском полуострове. Гамилькар Барка ("Молния"), а затем его зять Гасдрубал покорили большую часть Испании. После гибели обоих власть над Испанией перешла в руки сына Гамилькара – Ганнибала.
Еще девятилетним мальчиком он дал клятву отцу у священного жертвенника, что будет врагом римского народа, как только ему позволит возраст. Вот что пишет о Ганнибале великий римский историк Тит Ливий: "…Ганнибал был послан в Испанию. Одним своим появлением он обратил на себя взоры всего войска. Старым воинам показалось, что к ним вернулся Гамилькар, каким он был в лучшие свои годы: то же мощное слово, тот же повелительный взгляд, то же выражение, те же черты лица! Но Ганнибал вскоре достиг того, что его сходство с отцом сделалось наименее значительным из качеств, которые располагали к нему воинов. Никогда еще душа одного и того же человека не была так равномерно приспособлена к обеим столь разнородным обязанностям – повелению и повиновению; и поэтому трудно было различить, кто им более дорожил – полководец или войско. Никого Гасдрубал не назначал охотнее начальником отряда, которому поручалось дело, требующее отваги и стойкости; но и воины ни под чьим начальством не были более уверены в себе и храбры. Насколько он был смел, бросаясь в опасность, настолько же бывал осмотрителен в самой опасности. Не было такого труда, от которого бы он уставал телом или падал духом.
И зной, и мороз он переносил с равным терпением; ел и пил ровно столько, сколько требовала природа, а не ради удовольствия; выбирал время для бодрствования и сна, не обращая внимания на день и ночь – покою уделял лишь те часы, которые у него оставались свободными от трудов; при том он не пользовался мягкой постелью и не требовал тишины, чтобы легче заснуть; часто видели, как он, завернувшись в военный плащ, спит на голой земле среди караульных или часовых. Одеждой он ничуть не отличался от ровесников; только по вооружению да по коню его можно было узнать. Как в коннице, так и в пехоте он далеко оставлял за собой прочих; первым устремлялся в бой, последним оставлял поле сражения. Но в одинаковой мере с этими высокими достоинствами обладал он и ужасными пороками. Его жестокость доходила до бесчеловечности, его вероломство превосходило даже пресловутое вероломство пунийцев. Он не знал ни правды, ни добродетели, не боялся богов, не соблюдал клятвы, не уважал святынь".
Впрочем, что касается пороков Ганнибала, то нужно иметь в виду, что о них пишет истинный римлянин – Тит Ливий – неутомимый певец великого, вечного, благородного Рима. Как бы то ни было, несомненно одно – Ганнибал был величайшим полководцем всех времен и народов.
В ноябре 218 года Ганнибал совершил беспримерный переход через покрытые льдом и снегом Альпы и вторгся на территорию Италии. Так началась Вторая Пуническая война (218-201 гг. до н. э.). Восемнадцать долгих лет карфагенский полководец держал в страхе Италию и Рим. Оторванный от родины, почти лишенный ее поддержки, воюя на чужой земле, имея своим врагом самый воинственный народ, Ганнибал много лет побеждал противника, в несколько раз превосходившего его численностью. Одна лишь битва при Каннах могла обессмертить имя Ганнибала в веках. Здесь карфагеняне окружили и уничтожили вдвое превосходящую их римскую армию. В битве при Каннах Рим потерял почти 70 тысяч человек, Ганнибал лишился около 6 тысяч воинов.
И все же полководческий талант великого Ганнибала не помог ему одержать победу над мужественным и жизнестойким римским народом. Оставленный на произвол судьбы в чужой стране своим правительством, гениальный военачальник был обречен. Карфаген вновь проиграл войну, а Ганнибал вынужден был остаток жизни провести вдали от родины. Верный своей детской клятве, он до самой смерти боролся с Римом. Вначале Ганнибал в качестве советника сирийского царя Антиоха помогал тому воевать с римлянами. После поражения Антиоха он перешел к Пруссию, царю Вифинии. Однако и римляне не забыли своего вечного врага, они отправили посольство к Пруссию с требованием выдать Ганнибала. Преданный всеми, старик выпил яд, который постоянно носил под драгоценным камнем в перстне.