Обходя крупные города, он охотно посещал виллы, земледельческие поместья и испанские селения. Отряд Красса быстро увеличивался. В него вливались римляне, недовольные Цинной и Марием, греческие колонисты, но особенно много было испанцев. Привычные к войне, они какими-то особыми, одним им ведомыми способами находили Красса и толпами присоединялись к нему. Большинству испанцев было все равно, на чьей стороне воевать, и к Крассу они примкнули с единственной целью – вволю пограбить поверженных врагов. Впрочем, они почему-то верили в его удачу и на первых порах беспрекословно исполняли все распоряжения Красса и его легатов.
За две недели мятежный отряд превратился в неполный легион. Когда Красс подошел к Малаке, у него за спиной было три с половиной тысячи отчаянных воинов.
С Малаки сын бывшего наместника Испании решил начать войну против убийц своих отца и брата. Избранным объектом нападения были довольны и испанцы. Им грезились горы драгоценных металлов на городских складах и прочая добыча. Горели желанием подняться на стены Малаки и римляне, составлявшие костяк легиона. Некоторые из них являлись жителями этого города, другим Малака дала приют после бегства из Рима. Молодежи не терпелось покрасоваться в качестве освободителей перед оставшимися в городе девушками.
Расположив свою армию на поляне, Красс с немногочисленными сподвижниками вышел на опушку леса. До города оставалась примерно миля.
Малака была как на ладони. Город, словно подкова, опоясывал врезавшийся в материк залив. Стены были невысокие, лишь двое городских ворот с восточной и западной стороны были укреплены башнями. На них маячили фигурки легионеров. Кое-где между воротами на стенах был навален строительный материал: бревна, камни. Вокруг них суетились люди. Видимо, марианцы, понимая важность порта, занялись укреплением стен.
Спутник Красса смотрел на город широко раскрытыми глазами.
– Публий, никак не узнаешь город, давший тебе кров?
– Еще бы! Когда я его покидал, над воротами не стояло башен, да и стены вокруг западных ворот были локтя[4] на четыре пониже.
– Еще неделя и – стены стали бы неприступными, – согласился Красс. – Но пока на них можно взобраться с помощью обычных лестниц.
– Не лучше ли начать штурм прямо сейчас? – предложил Пет. Его взгляд приковали рабы, укладывающие камни на городской стене.
– Начнем завтра утром, – не терпящим возражений голосом заявил Красс, уже принявший решение. – За полдня они многое сделать не успеют, а наши люди тем временем отдохнут.
– Все ясно, Марк. Возвращаемся назад?
– Подожди, Публий. Взгляни на корабли, стоящие в акватории порта. Хорошо бы ими завладеть.
Едва на востоке забрезжил рассвет, Марк Красс вышел из леса во главе разноплеменного войска. Воинственные испанцы вскоре обогнали своего полководца и, оглашая окрестности дикими криками, устремились к восточным воротам. Не обращая внимания на летящие со стен редкие камни, испанцы принялись карабкаться вверх по приставным лестницам. Пользуясь неожиданностью и суматохой, двум десяткам воинов Красса удалось достичь цели, и они уже начали выяснять, кто ступил на стену первым. Первому полагался стенной венок – высоко чтимая в Риме награда.
Красс издали наблюдал за действиями своего небольшого воинства. Вскоре ситуация изменилась. На помощь защитникам восточных ворот прибыли воины с других участков стены. Полуодетые легионеры бежали из расположенных вблизи казарм. Вниз полетел один испанец, второй, третий… Проводив взглядом третьего, Марк Красс повернулся к лесу и махнул рукой.
Через мгновенье из леса вылетели две колонны римлян, ведомые Публием Петом. Вперед вырвался отряд всадников и поспешил к самому низкому участку стены. Прямо с лошадей они прыгали на стены и, почти не встречая сопротивления, проникали в город. Пользуясь приставными лестницами, пехота Публия Пета, почти правильным строем, входила в город.
– Отлично! – воскликнул Красс.
Стоявшие подле него испанские вожди явно не разделяли радости командира. Их воины все до единого были сброшены со стен. Раненые вперемешку с погибшими десятками лежали подле злосчастных ворот. Защитники лили на головы испанцев горячую воду, расплавленную смолу, метали камни и дротики.
– Сервий! Отводи испанцев от восточных ворот. Они сделали свое дело.
Но команда была уже излишней. Испанцы, встретившие жесточайший отпор со стороны защитников города, отходили и без приказа. Пятясь назад, словно побитые собаки, они искали виновников неудачи. Одни выкрикивали проклятья малакцам, другие обратили свой гнев на Марка Лициния Красса.
– Ты послал нас на верную гибель! – кричали они. – Почему мы сражались на самом защищенном участке стены?! Восточные ворота стали красными! Это кровь наших братьев!
Хитроумный план Красса удался. Город был у него в руках, однако самому ему грозила смерть от собственных взбунтовавшихся солдат.
– Доблестные воины! – как можно громче воскликнул Красс, стараясь перекричать мятежных испанцев. – Благодаря вашему мужеству и храбрости легионерам Публия Пета удалось захватить часть стены и проникнуть в Малаку. Идите же вслед за ними. Теперь вы можете спокойно расправиться с защитниками города, отомстить за свои раны и смерть товарищей. Городские склады полны серебра, которое ожидает отправки в Рим. А сколько разного добра хранят его роскошные дома! Это все ваше! Идите и возьмите!
Упоминание о добыче оказало магическое действие на испанцев. Оставив в покое своего полководца, они, словно смерч, понеслись к злополучной стене.
Красс облегченно вздохнул.
Следуя дорогой Публия Пета, испанцы без труда оказались в городе. Вот тут-то они дали волю своим страстям! Убивали всех без разбора: оказывающих сопротивление уничтожали с особой жестокостью. Безоружные и старики, господа и рабы – все приносились в жертву на алтарь войны. Прямо на улицах насиловали женщин. Уступая неудержимому напору, трещали двери домов, и вакханалия продолжалась внутри жилищ.
Марк Красс, окруженный преданными легионерами, с огромным трудом пробился к гавани. Мешали толпы испанцев, тащившие по узким улочкам города все, что представляло хотя бы малейшую ценность.
– Рад видеть тебя живым и невредимым, – встретил Красса Публий Пет.
– Как дела у тебя?
– Захвачено десять больших кораблей и множество мелких. Две триремы доверху нагружены серебряными слитками, другие забиты продовольствием.
– Неплохо, Публий, – похвалил Красс. – Скольким кораблям удалось уйти?
– Мы упустили пентеру и триеру, – доложил Пет.
– Ничего страшного, напасть на нас они не осмелятся. Беда может подойти с другой стороны. Нельзя подпускать к кораблям испанцев, пока они не успокоятся. Выставь заслон из самых надежных легионеров и, если будет необходимо, применяй оружие без колебаний.
– Но ведь эти дикари уничтожат город!
– Ничего не поделаешь, Публий, Малакой придется пожертвовать. Испанцев не остановит никакая сила – они слишком озлоблены потерями у восточных ворот.
Африка
На следующий день состоялся военный совет. Нужно было решать: что делать дальше.
Римские начальники и вожди испанцев наперебой спорили друг с другом, предлагая свои планы. Одни, окрыленные удачей, настаивали на захвате ближайших городов, другие, более отчаянные, требовали вести их прямо на богатый Новый Карфаген, третьи осторожно предлагали уйти в леса и пополнять людьми свой легион в испанских селениях и на виллах.
Красс долго и терпеливо слушал своих подчиненных, но когда дело дошло до взаимных оскорблений, предостерегающе поднял руку вверх.
– Римляне! В недавнем бою вы показали себя достойными славы предков. Я рад, что и сейчас ваши помыслы направлены на борьбу с врагом. – Красс повернул голову к испанским вождям. – Доблестные испанцы! Вы проявили чудеса храбрости при штурме Малаки. Я надеюсь и далее видеть ваших воинов в рядах легиона. Вы сражались за свободу Рима, и Вечный город не забудет своих защитников.
4. Локоть – 44,4 см.