В отчаянии Марк добрёл до ближайшего скверика, присел на лавочку и закрыл уши ладонями. Ладони тоже были холодными, но они, по крайней мере, защищали от ветра.
Мимо проходили студенты в серых плащах. Видимо, плащи тоже были частью униформы. И если это было так, то среди студентов встречались бунтари и неформалы: прошла парочка в малиновых пальто и в жёлтых шапочках; прошли парни, одетые как исполнители блэк-металла в лучших традициях; прошёл одиночка в костюме водолаза, разве что без акваланга и ластов.
Марк провожал взглядом проходивших мимо, и в тайне злился, что ни один из них не предложил ему помощь. Мысленно он корил род человеческий за безучастие. Но был не прав. За ним уже давно наблюдала пара живых, серых глаз.
Ветер усилился и стал приносить с собой капли влаги – мелкие, но частые. Марк сидел с безучастным видом, хотя дрожь пробирала всё тело.
Легкая тень упала на него сверху. Капли перестали падать на неприкрытые волосы. Над ним вырос гриб с полиэтиленовой шляпкой.
Марк поднял взгляд и увидел юную студентку в сером плаще. Её личико не было симпатичным, но обаятельная улыбка сглаживала этот недостаток. Серый плащ скрывал её формы, но каштановые волосы, отяжелевшие от сырости, приковывали взгляд к хрупким плечикам. Девушка лучилась добротой и теплом. Казалось что не зонтик, а само её появление заставило стихию умолкнуть над головой. Бушевать где угодно, но не трогать невзрачного ангела и того, к кому он спустился.
– Ты с той стороны? – без нотки застенчивости спросил ангел с зонтиком. Марк в ответ кивнул, и дрожь пробрала его с новой силой.
– Пойдём, тебе нужно отогреться, – улыбаясь, приказала девушка, и Марк послушно встал.
9
Она привела Марка в студенческое общежитие. Не бог весть что – панельная многоэтажка повидавшая виды. Разноголосый гул выдал страшную тайну – общежитие действительно общее, в том смысле, что тут жили и девушки и юноши. Но удивляться этому Марк не стал. Как не удивился и выражению лица консьержки на проходной.
Пожилая особа, будто сошедшая с экрана фильма о студенческой жизни, вперила недружелюбный взгляд в Марка.
– Алла, это кто с тобой?
– Это мой друг, из политехнического. Мы на пару часов, тёть Свет.
– А студенческий у него с собой?
Марк покачал головой, от чего запоздавшие капли слетели с мочек ушей.
– Без документов не пущу, – повысила голос консьержка.
– А п-по пасп-порту п-пустите? – заикаясь от дрожи, спросил Марк.
Что-то промелькнуло в глазах консьержки: толи человеческое сострадание, толи отвращение перед неуверенной речью.
– Давай сюда свой паспорт, – сухо сказала она и протянула руку. Марк с трудом вынул книжечку в кожаном переплёте и передал консьержки. Та открыла документ, с сомнением посмотрела на молодого человека, а потом махнула рукой и вернулась к своему столику и журналу посещений.
– На два часа, не больше, – строго проговорила консьержка, внося записи на пожелтевшие строчки.
– Спасибо, тёть Свет! – воскликнула Алла и потянула Марка за руку. Тот нерасторопно последовал за ней. Его спасительница по-кошачьи изогнулась над столиком консьержки, забрала паспорт, и пошла дальше. Зонтик, подцепленный на пояс, хлопал её по ягодицам, которые проступили-таки через плотную занавесь плаща.
– Раздевайся, – беззастенчиво скомандовала Алла, когда они вошли в её комнату. Судя по вещам, двум койкам, двум шкафам и двум письменным столам, Алла делила комнату с соседкой, которой сейчас не было на месте. Марк разулся у порога и прошёл, как ему показалось, на половину Аллы. Капли воды уже не стекли с его волос и одежды, потому он не боялся промочить стоптанный ковёр.
Несколько стесняясь незнакомки, Марк скинул с себя только куртку и замер стоя. Алла же разделась до лифчика и колготок, правда тут же прикрылась халатом.
– Давай знакомиться, друг из политехнического, – задорно сказала Алла.
Марк представился, не сводя удивлённого взгляда с ангела спасителя. Впрочем, это был взгляд благодарности, а не вожделения: вожделеть особо было нечего – под плащом ничего кроме стройности не пряталось.
– А я Алла. Ничего, что на ты? Я-то знаю, что ваш внешний вид привирает насчёт возраста.
Марк улыбнулся. Маленькая, но жилистая ручка толкнула его в грудь, и он плюхнулся на кровать, прямо поверх раскиданных вещей. Алла села на кровать напротив.