Вдобавок, Сан-порт стал эдаким фильтром для всех товаров, что провозят по Великой магистрали. Самые лучшие товары непременно оседали здесь, что давало городу и дополнительный доход, и особую репутацию.
Самым крупным городом во все времена был Райт-порт. Располагался он в бухте, что носила имя «Чайка».
В бухте «Чайка» всегда водилось много селёдки и креветок. И при этом – мало медуз и морских чудищ. Поэтому Райт-порт стал крупнейшим промысловым центром. И крупнейшим рассадником проституции. Оттого весь город, от нищенской лачуги, до древнего тронного зала, смердел рыбой.
В городе процветал игорный бизнес, работорговля (теперь незаконная, оттого более прибыльная) и мафия. Представители последней часто являлись выходцами из крупных домов, детьми графов.
Политическая жизнь в городе была самой активной, и самой бессмысленной. Графы стекались в Райт-порт, чтобы примкнуть к близкой по духу коалиции. Некоторые создавали свои.
За что боролись их сообщества, ведала лишь Тьма. Понятно, что за власть. Вот только над кем? Друг над другом?
Неудивительно, что Блэкред вышел как раз из их среды.
Марк впервые увидел Сан-порт через ветровое стекло локомотива. Беспорядочная сеть электрических кабелей, чёрный дым промышленных труб, деревянные многоэтажки, вымощенные крупной галькой улицы, стойла для лошадей, автомобильные парковки. Всё это проносилось мимо со скоростью киноленты. От попытки разглядеть хоть что-то, Марка начало тошнить.
– Ты бы ухватился за что-нибудь, – наставительно порекомендовал машинист. Марк перешагнул через ноги Блэка, прошёл к своей койке и лёг. Как раз в тот самый момент, когда колёса заскрипели о рельсы.
Сила инерции чуть не скинула Марка на пол. Поезд шёл со слишком большой скоростью, и слишком быстро затормозил.
Под приятный перестук состав подъехал к посадочной платформе.
– Всё, дружище, приехали, – Алан потрепал Блэка по плечу. На том вмиг появилась серая форма офицера.
– Ага, спасибо! Где мы?
– Сан-порт, как просили. Давайте, на выход, пока Берг…
– А Берг не спит, – раздался бас из закрытого купе. Марк сразу понял, почему шар решил вернуть им маскировку.
– Скажи этим клоунам: пусть выметаются! А мне плесни ещё. И напиши старшему, что из-за пассажиров я всю дорогу не спал. А сейчас выпил и отключился.
– Конечно, – добродушно ответил Алан и помог Блэку подняться.
4
Маскировка исчезла, когда путники вышли с вокзала. Их со всех сторон теснили люди, потому никто не заметил моментального перевоплощения.
Лёгкий бриз встретил гостей запахом моря. Но большой воды видно не было – десятки кварталов отделяли галечный пляж от посадочной платформы. Гудение двигателя локомотива, гомон сотен людей, рокот механизмов перебили шум прибоя. Доносились лишь одинокие выкрики чаек.
От многоэтажных деревянных застроек на улицах было темно. Круглые фонари, да неоновые вывески слегка рассеивали мрак.
Первый этаж каждого дома занимало какое-нибудь заведение: ресторанчик, пивнушка, парикмахерская, ателье, бакалейная лавочка. Довольно частовстречались книжные магазины и газетные киоски. Большая часть изданий была написана на местном слоговике, но встречались отдельные экземпляры и на английском языке.
– Ты знаешь, куда идти? – спросил Марк.
– Сначала выполним обещание, – кинул за спину Блэк.
– Ты о чём?
– О Гильдии книжников. У нас к ним письмо. Помнишь?
– Спасибо, что напомнил! И где они соизволят быть?
– В центральной библиотеке. Где же ещё?
Центральная библиотека во всём оправдывала своё название. Во-первых, она располагалась в самом центре Сан-порта. Во-вторых, её здание занимало центральное место в архитектуре города. Огромный, белый дворец возвышался над всеми постройками и промышленными трубами. Его массивные колоны подпирали многоярусную мансарду. Гипсовые горгульи в изобилии свисали с кровли. Медная черепица горела огнём в лучах заката. Узкие окна бойницы переливались радугой от стекольной мозаики.
Дворец напоминал древнегреческий храм с крышей-пагодой. И при этом его украшали витражи с явно христианской тематикой.
Несмотря на весь видимый пафос здания, зайти внутрь мог каждый. И каждый мог взять любую книгу, если, конечно, был в состоянии самостоятельно дотянуться до нужного стеллажа. А вот выносить книгу с собой – не разрешалось никому.