– На, возьми «УЗИ»! Я в кузов – заберу припасы. Увидишь что необычное – стреляй и беги к танку. Обязательно беги!
Марк согласно покивал, принимая оружие. Что именно он мог увидеть – было непонятно. Но явно что-то страшное и сильное. Что-то, что способно оторвать танку башню, точно голову таракану. Есть ли смысл стрелять в такое? Наверное, нет. Но стрелять нужно. Ради приличия.
– А что это с танком? – спросил Марк, когда Блэк уже шуршал в кузове «ЗиЛа».
– Оборотень порвал.
– Оборотень?
– Ага. Помнишь? Я о них рассказывал. Твари в виде людей и животных, что способны превращаться в гигантских спрутов.
– Да, помню, кажется.
– Так вот, у края самые опасные из них обитают. На мелочь, вроде одинокого путника, не размениваются. Обычно – жрут себе подобных. Тех, что размером поменьше. Ну или табуны оленей выслеживают. Они твари умные. У многих интеллект сравним с человеческим. А по слухам, есть и те, у которых он превосходит. Так вот – на танк не с голоду зверюга бросилась. Скорее всего, показала кто тут главный. Может вояки её раззадорили.
Марку захотелось уйти отсюда, и как можно скорее. Иди знай, не решит ли она свои обиды на грузовике выместить? А то ещё и под горячую руку попадёшь.
Блэк долго ждать не заставил. Через пару минут вылез из кузова, неся в руках два вещмешка набитых под завязку.
– Помогай! – сказал Блэк, сунув один из мешков Марку. Тот покорно принял ношу и натянул на плечи как рюкзак. Сумка, что уже весела на плече, несколько мешала, но девать её было некуда.
– Пошли! – скомандовал Блэк. – И гляди в оба! А ещё – слух напрягай! Уши опасность лучше улавливают, нежели глаза. Глаза за спину не смотрят. А опытное ухо – за километр в радиусе всех мышей пересчитает.
Марк согласно покивал, хотя про себя думал: «Мой предел – бегущего мамонта с трёх метров заслышать!».
Впрочем, Марк быстро понял, насколько себя недооценил. Не успели они отойти от грузовика и на сотню шагов, как все органы чувств обострились до предела – слух уловил скрип ветвей, кожа почуяла холодок, ноздри различили запах разлагающегося тела. И мозг сразу приспособился к различению инородного – по одинокому жужжанию мухи определил, откуда тянет ароматом мертвечины; по лёгкому шлейфу машинного масла обнаружил брошенный в кустах автомат; по обломанным веточкам определил размер пробегавшего тут создания.
– Тут, похоже, было жарко, – шёпотом сказал Марк. Инстинкты подсказали ему, что лучше быть тихим.
– Не то слово! – в полный голос ответил Блэк. У Марка даже зазвенело в ушах от его баса. – Видать экипаж успел через аварийный люк удрать.
– И что, их всех сожрали? – чуть громче спросил Марк.
– Не думаю. Разве что – они по оборотню из бортового орудия попали. И не убили. Тогда элемент мести возможен. А в качестве гастрономического удовольствия – вряд ли. Для оборотня такого размера, человек – семечка подсолнуха. Одинокая, нежареная и несолёная.
– Значит, у нас есть шанс с этими ребятами повстречаться?
– Мизерный. Они, скорее всего, по рельсам ушли на Сан. Вот и мы так же поступим.
8
– Марк! Марк! Очнись! Бежим!
Пеленой окутало разум. Ею же застило зрение. Посреди рабочего дня, когда машина зажата в лапах подъёмника и висит в полутора метрах над землёй, потерять контроль над собой – непростительно. Особенно когда клиент смотрит прямо на тебя. Но в голове набатом раздавалось: «Вставай! Подъём! Бежим!», и мысли путались.
– Извините, я на минуточку, – сказал Марк, бросил на пол гаечный ключ и скрылся в недрах подсобки. Едва успел закрыть за собой дверь туалета, как беспроглядная тьма выкатилась из крохотной точки внутри мозга и расплылась до масштабов Вселенной.
Марк очнулся в мире вечно заходящего солнца. Но солнца не увидел. И света тоже. Темнота заполняла всё вокруг. Темнота, но не тишина.
– Да что мне с тобой делать? Сожрут ведь! – истерично кричал Блэк. Марк еле увидел его морщинистое лицо в зените.
– Ну и чёрт с тобой! Я уношу ноги.
Услышав последние слова, Марк попытался что-то ответить и пошевелиться, но не смог – тело как будто отказывалось подчиняться приказам головы.
Медленно, словно через вязкую тину, Марк пробивался к контролю второго тела. Вот начали слушаться пальцы. А вот губ коснулся ветер. Теперь и веки стали закрываться и открываться по команде.
Но кое-что ускорило возвращение в иную реальность. Раздался оглушительный рёв – настолько мощный, что завибрировала земля. Казалось, что голос разъярённого тигра усилили через канцерные динамики и поверх наложили брачную песню кита. Звук получился будоражащий до оцепенения и наводящий тоску до боли.