Слова Сталина по поводу этого проекта гораздо лучше любых источников говорят о его намерениях в деле поддержки коллективизации. Свое отношение он выразил в речи, опубликованной в урезанном виде в собрании его сочинений, но благодаря новым архивным данным мы теперь можем сопоставить его заявление с контекстом дебатов на пленуме после того, как прозвучало его предложение.
На июльском пленуме 1928 г. проект организации совхозов представлял Калинин. Он сообщил, что после того как Сталин предложил этот проект, Политбюро тотчас обсудило его и немедленно одобрило. Стоит отметить, что это было необычно скорое решение — бюджет в размере 300 млн. рублей, выделенных для реализации проекта, существенно превышал размер ассигнований на строительство Днепростроя, идею которого обсуждали долгие годы.
На самом деле, признал Калинин, косвенное обсуждение данного проекта тянулось уже некоторое время — его рассматривали в рамках общей задачи коллективизации и подъема продуктивности сельского хозяйства, и поэтому Политбюро было психологически подготовлено к нему.
Как мы уже отмечали, руководство обсуждало тему колхозов и совхозов по крайней мере с 1925 г., и в принципе прониклось идеей коллективизации еще на XV съезде партии в декабре 1927 г. А в январе 1928 г. Сталин решил, что социалистическое сельское хозяйство нуждается в ускорении. Судя по всему, Сталин мог предлагать программу создания совхозов в качестве пилотного проекта коллективизации, и, вероятно, он и другие лидеры (например, Калинин) рассматривали данный проект как одну из стадий процесса коллективизации.
Калинин защищал проект на основе своей теории о дефиците зерна в стране, доказывая, что данная программа сможет облегчить ситуацию до тех пор, пока не будет создано больше совхозов и колхозов. Тем не менее он считал, что совхозы в этом проекте сыграют только вспомогательную роль в деле снабжения продовольствием. Он говорил, что «абсурдно перемещать центр тяжести поставок государству на совхозы», считая, что на ближайшие 5–6 лет основным источником снабжения останутся индивидуальные крестьянские хозяйства — до тех пор, пока они смогут удовлетворять спрос.
Сталин дважды прерывал выступление Калинина, чтобы выразить свое согласие по этому вопросу. Таким образом, запуская этот пилотный проект, советское руководство пыталось организовать крупномасштабное социалистическое сельское хозяйство так, чтобы оно функционировало не в ущерб (и даже не мешало) индивидуальному крестьянскому хозяйству, а лишь дополняло его.
Они не обсуждали, что должно произойти через 5–6 лет. Судя по всему, они просто надеялись, что социалистический сектор экономики будет расти достаточно быстро, чтобы восполнить неизбежный дефицит, возникающий при работе крестьянских хозяйств.
Сталин высказал свою точку зрения по данному проекту в ответ на интенсивные дебаты, разгоревшиеся по поводу его предложения. Анцелович, председатель профсоюза работников земли и леса и сторонник совхозов, крайне скептически отзывался о нацеленности проекта на развитие экстенсивного земледелия в засушливых регионах и призывал осваивать инвестиции в уже существующих совхозах. Хатаевич, партийный секретарь в Поволжье, рекомендовал то же самое отчасти потому, что предполагал возможность задержек и прочих трудностей в реализации проекта.
Тем не менее главным критиком стал Осинский — авторитетный статистик и экономист, обладавший обширным опытом управления предприятиями пищевой и сельскохозяйственной отрасли. В то время он занимал должность руководителя ЦСУ. Осинский обрушился на данный проект, назвав его безграмотным с агрономической (подтвердив критику Анцеловича) и экономической точек зрения. Осинский рассказывал, как во время недавней поездки в США пытался посетить две знаменитые «аграрные бонанзы» (сверхкрупные фермы) на Среднем Западе, принадлежавшие Дальриплу и А. Шарон, и выяснил, что обе огромные фермы прекратили существование (по его словам) по причине истощенности почвы и по соображениям экономического характера.
Затем он подверг критике ферму Кэмпбелла только лишь на основании бесед с некими местными фермерами — он признался, что сам эту ферму не посещал. Он сказал: «Кэмпбелл, помимо всего, выступает в роли рекламного агента или же его предприятие является рекламной кампанией, демонстрирующей трактора и сельхозтехнику от соответствующих производителей. Кроме того, он дешево приобрел эту технику. Вот так обстоит дело с зерновой фабрикой Кэмпбелла».
Таким образом, Осинский характеризовал эту идею как мошенничество, а вовсе не как образец технически продвинутого земледелия. Вместо этого в качестве образцов для подражания он приводил примеры нескольких немецких ферм интенсивного земледелия, связанных с пивоваренными заводами и другими предприятиями, предлагая то, о чем говорил немецкий марксист Каутский.
В ответ партийный руководитель с Северного Кавказа Иванов заявлял, что доклад Осинского о прекращении работы некогда крупных ферм отражает капиталистические условия, неприменимые в Советском Союзе, и убеждал в том, что эффект от общей экономической консолидации на базе совхозов обязательно компенсирует высокие затраты на их создание.
Ответом на это замечание стала реплика Рыкова: «правильно». Муралов, заместитель наркома сельского земледелия РСФСР, откровенно ответил на критику Осинского в адрес экстенсивного земледелия цитатой из книги самого Осинского, посвященной американскому земледелию.
В книге имелось документальное подтверждение неуклонного прироста производства зерна на крупных американских фермах на протяжении десятилетий, что дискредитировало критические замечания Осинского об экстенсивном земледелии. Осинский, сказал Муралов, не знает содержания собственной книги. Муралов также процитировал слова ведущего советского специалиста по засухам агронома Н. М. Тулайкова, доказавшего на базе экспериментальных данных, что зерновые культуры можно выращивать на одной и той же земле семь лет подряд до того, как вопрос истощенности почвы приобретет серьезное значение.
Именно в этот момент Сталин решил вмешаться в дискуссию и дать ответ Осинскому. В своем выступлении он защищал проект создания совхозов, а также американскую модель, лежавшую в основе этой программы. Для начала он привел пространные цитаты из статьи Тулайкова, где тот описывал ферму Кэмпбелла, рассказывал о ее огромной площади в 38 500 га, полной механизации производства и высочайшем уровне производительности. Затем Сталин, как и Иванов, заявил об отсутствии в Советском Союзе таких капиталистических условий, как частная собственность и рента. Поэтому в условиях советской системы крупные зерновые хозяйства «вообще не нуждались как в максимальной, так и в средней прибыльности для развития, а могли бы ограничиться минимальным уровнем рентабельности (а иногда работать даже без прибыли), что наряду с отсутствием абсолютной земельной ренты создает крайне благоприятные условия для развития крупных зерновых хозяйств».
В итоге он отметил, что новые совхозы наряду с колхозами и уже существующими совхозами могли бы выполнять роль экономической опоры для села, что позволило бы увеличить объем поставок зерна и, таким образом, избежать применения чрезвычайных мер.
Тулайков, гораздо более компетентный и знающий специалист в области сельского хозяйства, чем Осинский, в действительности был прав, а заявления Осинского на пленуме о крупных американских фермах были глубоко ошибочными. В США было намного больше крупных ферм, чем те три, которые он пытался посетить. Ферма А. Шарон действительно прекратила существование в 20-е годы из-за споров, возникших между собственниками, но она была прекрасно организована и приносила прибыль на протяжении 42 лет своего существования.
Во время Первой мировой войны ферму Дальримпля временно поделили несколько фермеров только по причине прибыльности сдачи земли в аренду, но как только цены упали, многие из новых владельцев вернули свои наделы семье Дальримпль. В 30-е годы площадь фермы вновь насчитывала более 10 000 га, она приносила прибыль и функционировала вплоть до 70-х годов прошлого столетия.