Письма сатаны
Прошло свыше сорока лет после появления «Путешествия капитана Стормфилда в рай» отдельной книжкой, прежде чем выяснилось, что и это столь дорогое ему произведение Твен опубликовал не полностью. Первые две главы «Путешествия» стали достоянием читателей лишь в середине XX столетия.
Из текста рассказа, изданного в 1907 году, следует, что капитан мчался по небу, как метеор, в одиночку. Главы, которые впервые увидели свет в 1952 году, показывают, что Стормфилд начал свое путешествие в рай в компании с попутчиками. Среди них был негр Сэм — «симпатичный малый, добродушный и жизнерадостный», «славный человек — ну, как все негры». Другой попутчик Стормфилда — еврей Соломон Голдстийн. Твен создал трогательный образ человека, потерявшего любимого ребенка и не способного хоть на мгновение позабыть о своем горе.
Стормфилд говорит о Голдстийне: «Он потерял свою дочку — навсегда. Теперь это слово приобрело новый смысл. Я был ошеломлен, подавлен. Всю жизнь мы верим, что встретимся снова со своими умершими друзьями, ни на минуту в том не сомневаемся, нам кажется, что мы это знаем. И это дает нам силы жить… И вот рядом со мной отец, потерявший эту надежду… Слезы все еще струились по его щекам, из груди рвались стоны, губы вздрагивали, и он шептал:
— Бедная крошка Минни, и я бедный, несчастный!
…Я этого не забыл, это застряло как заноза у меня в сердце».
В ранней молодости Твену не было чуждо предвзятое отношение не только к неграм, но и к выходцам из Европы. Сохранились письма восемнадцатилетнего Сэма Клеменса, в которых говорится об «отвратительных иностранцах», толпившихся в Нью-Йорке и Филадельфии.
Прошло не так уж много лет, и от типично южных антинегритянских предрассудков Марка Твена не осталось ни малейшего следа. В конце концов ушли в прошлое и насмешливые, а иногда и просто издевательские высказывания о европейских и азиатских национальностях, а также и об индейцах (хотя процесс изжития ложных воззрений в данном случае оказался более длительным).
В десятках произведений Твена выражены горячие симпатии к представителям разных угнетенных наций и рас — неграм, китайцам, индусам, филиппинцам. В главах «Путешествия капитана Стормфилда в рай», которые так долго не печатались, перед нами Твен, выступающий за справедливое, доброе отношение к евреям. Когда Стормфилд впервые заговаривает с Соломоном Голдстийном, в нем еще живет «предубеждение против евреев». Но писатель превосходно показывает, как живое сочувствие страданиям этого несчастного человека уничтожает всякие предубеждения.
Да, боевые антирелигиозные мотивы рассказа о капитане Стормфилде вызревали долгие десятилетия. А в начале XX века Твен начал писать новую «безбожную» сатиру — «Письма с Земли», в которой некоторые идеи «Путешествия» получают дальнейшее развитие. Марк Твен не только продолжал до конца дней отстаивать свои взгляды на бога и церковь, — его война против религии с годами приобретала даже более решительный характер. Все резче осуждал сатирик освященные церковью представления о земле, о рае и аде, о библии, о человеческом счастье.
Автор высказывается с предельной откровенностью и прямотой, не таясь, ничего не смягчая. Он знает, что тайну «Писем с Земли» унесет с собой в могилу.
Бывало так, что, хотя Твен сочинял, как он думал, то или иное произведение не для печати, а только «для самого себя», в конце концов он все же публиковал его — полностью или частично.
О прижизненной публикации «Писем с Земли» у Твена не возникало и мысли. В одном письме сатирика, посланном всего за полгода до смерти, говорится: «…я пишу «Письма с Земли», и если вы к нам приедете — как по-вашему, что я сделаю? Вручу вам рукопись, отметив места, которые следует пропустить не читая? Отнюдь. Нет у меня к вам такого доверия. Я сам прочту вам свои послания. Эта книга никогда не будет напечатана, да это и невозможно, — было бы уголовным преступлением осквернить почту ее пересылкой, ибо в ней содержится много выдержек из священного писания, причем таких, которые неприлично читать вслух, разве только с церковной кафедры или на семейной молитве».
После смерти Твена «Письма с Земли» хранились в тайне дольше, чем «Таинственный незнакомец», «Письмо ангела-хранителя» и даже «Рыцари труда» — новая династия».