Значение памфлета «Соединенные Линчующие Штаты» очень велико. В его убийственном сатирическом названии, в его трагическом содержании, в мрачной патетичности образов заложена одна мысль: расизм в Америке-не единичное явление, не выходки отдельных групп куклуксклановцев, — он порожден всей системой реакционного полицейского государства и господствующей идеологией.
В сатире «Соединенные Линчующие Штаты» очень силен драматический, трагический элемент, придающий произведению оттенок тревожности. Создается такое впечатление, будто писатель бьет в набат. Твен умеет передать читателю собственную убежденность: при попустительстве народа в стране угрожающе растут силы реакции; народ может и должен спасти страну от смертельной опасности.
Сатирический смысл памфлета «Соединенные Линчующие Штаты» еще более углубляется, если его сопоставить с другими произведениями того времени. Например, с речью Марка Твена, произнесенной в феврале того же 1901 года, в день, рождения Линкольна. В ней Твен вспоминает время Гражданской войны и то, как триста тысяч юношей стали под знамена Линкольна в «колоссальной борьбе». Речь Твена заканчивается знаменитой патетической фразой из выступления Линкольна после битвы в Геттисберге:
«Это нация рождает свободу и правительство народа, из народа, для народа, которое не исчезнет с лица земли»[522].
В речи и в памфлете сопоставляется недавнее героическое прошлое и мрачное настоящее. Твен стремится создать ощущение движения истории, заставляет задуматься над ее закономерностями.
«Вся Европа и вся Америка лихорадочно борются из-за денег, — писал Твен Твичелу в 1905 году. — Деньги стали наивысшим идеалом, все остальное заняло десятое место, — даже то, что носит великое имя народов. Погоня за деньгами существовала всегда, но в истории мира не было еще такого сумасшествия, такого безумия, каким характеризуется наше время. Эта страсть развратила нации, сделала их безжалостными, подлыми, черствыми, бесчестными, нациями-угнетателями»[523].
Марк Твен усматривал прямую связь между американским захватом Филиппин, агрессиями англичан в Южной Африке и кровавыми бесчинствами бельгийского короля Леопольда II в Конго.
«Королю-пирату» Марк Твен посвятил один из выразительных памфлетов: «Монолог короля Леопольда в защиту его правления в Конго»[524]. Для писателя этот «лицемер и кровавый монстр» стал воплощением бесчеловечности и циничного грабежа («ради наживы ежегодно калечит, убивает, заставляет умирать с голода миллионы беспомощных и беззащитных туземцев в Конго»)[525].
Памфлет Марка Твена появился при таких обстоятельствах: английское министерство иностранных дел опубликовало в феврале 1904 года доклад своего агента в Конго об ужасающем положении африканцев на территории, захваченной бельгийскими войсками и торговцами. Рассказывалось об опоенных алкоголем и одичавших мужчинах, замученных и убитых детях и женщинах, сожженных селениях. Английские империалисты охотно оповещали мир обо всех этих ужасах, стремясь к тому, чтобы были забыты их собственные недавние преступления на земле буров.
Памфлет Марка Твена представлял собою «сетования» Леопольда II, который был первым организатором акционерной компании по использованию богатств Конго. Леопольд II негодует, что в печати в его адрес растет «гора клеветы». Он начинает ворошить эту «гору». Марк Твен вкладывает в его уста перечень реальных преступлений бельгийских империалистов в Конго. Памфлет заканчивается «оправданием» Леопольда II; все это совершалось во имя божье и руками миссионеров. И смеют же писаки утверждать, что король Бельгии не сделал ничего доброго в Конго, когда он нес свет евангелия «уцелевшим» туземцам!
Когда Марк Твен предложил памфлет американским журналам, все редакторы отказались. После долгих мытарств он напечатал его с помощью «Американской ассоциации реформ в Конго»[526]. По настоянию Марка Твена, сатира была снабжена фотографиями трупов замученных негров — мужчин, женщин, детей; на обложке книги были изображены крест и нож с надписью: «Символ нашего процветания». (Марк Твен употреблял здесь сатирическую символику своих памфлетов 1901–1902 годов, адресованных англо-американским империалистам.)
В Англии, как и следовало ожидать, памфлет был встречен благосклонно, автора хвалили за «необыкновенную храбрость». Действительно, Марк Твен вызвал на бой не только «короля-пирата», но, как вскоре оказалось, и американских банкиров. Прибыли Леопольда II притянули жадное внимание американских финансистов. Между Морганами, Ротшильдами, Рокфеллерами, Гугенхеймами, Райянами — американскими банкирскими домами — и бельгийским королем было заключено «деловое» соглашение по эксплуатации Конго.
524
Название памфлета возникает у писателя по аналогии с «Монологом царя», появившимся несколько ранее, в том же 1905 г. В нем Марк Твен изобразил русского царя в голом виде перед зеркалом; царь удивляется собственному ничтожеству и тому, что ему подчиняется многомиллионный народ.
526
Эта ассоциация, возникшая в 1904 г. в Англии и США, представляла собою организацию, выражавшую общественный протест против бесчинств бельгийского правительства в Конго. Очень быстро американские финансисты превратили ее, однако, в коммерческую фирму по эксплуатации Конго.