В арьергарде процессии движется группа, изображающая США. Благородная дама в греческой тунике, плачущая, с закованными руками, с обнаженной головой; у ее ног — санкюлотский колпак — символ свободы. Ее поддерживают с одной стороны Жадность, с другой — Измена. За нею следуют искалеченные фигуры в цепях: «Независимость Филиппин» и другие. Среди них фигура правительства, которое «ласкает одной рукой и всаживает нож в спину — другой». Реют знамена с саркастическими надписями: «Все белые люди рождаются свободными и равными», «Белое рабство не сможет продержаться долго там, где развевается американский флаг». В процессии статуя Свободы — ее факел опрокинут и погашен.
Марк Твен так хотел закончить «Необычайную международную процессию»: появляется американский флаг, свернутый и задрапированный траурным полотнищем, и тень Линкольна; она являет собою «печальный облик», медленно и широко расплывается в небе.
Символичность образов «Необычайной международной процессии» вызвана стремлением Марка Твена дать широкую обобщенную картину наиболее существенных явлений, характеризующих жизнь XX века.
Система художественных образов «Военной молитвы» и «Необычайной международной процессии» такова, что дает читателю полную возможность представить безграничную, клокочущую яростью ненависть писателя к миру насильников и захватчиков.
В позднем периоде своего творчества Марк Твен дал сатирическое изображение крайней безнравственности капиталистического мира, картину его духовного распада. Вместе с тем писатель снова выразил свою неиссякаемую веру в американский народ, имеющий славные революционные традиции, сделавший значительный вклад в общечеловеческое дело борьбы за социальную справедливость.
«Я не имею никаких предрассудков — ни в политике, ни в религии, ни в литературе», — говорил Марк Твен в своей речи «Литература», произнесенной в мае 1900 года.
Даже если не принимать во внимание категорический тон утверждения, то все же следует признать, что в окружающем его обществе Марк Твен был одним из наиболее непредубежденных людей, стремящихся к свободе мнений и творчества.
В статье «Поворотный пункт моей жизни» Твен говорит, что литература была наиболее важным фактором его жизни. Литературе и искусству он придавал огромное общественное значение. «Искусство бесконечно», «Против штурма смеха ничто не устоит!» — эти идеи входили в арсенал боевых средств Марка Твена — писателя-гражданина. Защищая прогрессивные эстетические воззрения, отстаивая принципы идейности, реалистической правдивости, народности литературы, Марк Твен всегда подчеркивал демократизм своего творчества, сохраняя при этом присущую ему скромность.
«Мои книги — вода, а книги гения — вино. Воду пьет каждый», — писал он[558]. Действительно, его произведения стали массовыми. За один только 1908 год в США разошлось шесть миллионов экземпляров книг Марка Твена. К концу жизни Марк Твен был известен не только в Америке, но имел и мировую славу. Обращаясь к своей огромной и внимательной аудитории, Твен был уверен, что каждое его слово будет иметь отзвук в умах и сердцах многочисленных читателей.
«Моя единственная мечта сделать комическое более основательным и всеобъемлющим», — писал престарелый Марк Твен профессору А. Хендерсону[559].
В книге «Марк Твен в гневе» опубликованы материалы, имеющие теоретическое значение, — в них изложены мысли Твена об общественном значении юмора и долговечности этого вида искусства.
Вспоминая ранний период своей литературной деятельности, общение с Брет Гартом, Несби, Артимесом Уордом, Керром и другими писателями, Марк Твен рассуждает о том, почему ни были так скоро забыты.