Бесспорно, у Петрика был замечательный папа!
И мамой Петрик очень гордился. Мама у Петрика была не просто мама, но еще и ас-пи-рант! И не просто ас-пи-рант, а в литературном институте имени Горького! И кроме того, мама в этом году должна была защищать дис-сер-та-цию. А это все что-нибудь да означало?! Петрик нарочно все эти слова произносил медленно и по слогам. Еще бы! Ведь не часто приходится употреблять такие непонятные загадочные выражения. Правда, мама много кое-чего не знала, в особенности по техническим вопросам. И даже иногда прямо говорила: «Нет, Петрик, этого не знаю и зря говорить не буду!», но зато если она что знала, то рассказывала поинтереснее всяких книг.
Бабушка у Петрика тоже была великолепная. Во-первых, она жила в Москве. Во-вторых, посылала Петрику посылки с конфетами, в-третьих, она знала решительно все про разные витамины. А когда приезжала к ним в гости, поила Петрика витамином «C».
В общем, она была очень умной бабушкой.
И вот как раз за два дня до начала занятий от этой самой бабушки из Москвы пришла посылка.
— Тебе! — крикнула мама, расписываясь на переводе.
Ушки у Петрика запылали. Он схватил посылку, прижал к животу и потащил в свой уголок.
Посылка была с подарками в честь поступления в школу.
От нетерпения у Петрика даже тряслись руки. И все-таки он аккуратно развязал бечевку (мало ли, а вдруг пригодится?) и даже сургучную нашлепку удалось сковырнуть всю как есть, не сломав.
Что? Что могло там быть?
Заводной броневик? Его старый совсем сломался. Краски или оловянные солдатики? Хорошо бы штук двадцать кавалерии. А то у него очень уж мало.
А возможно, даже линейный корабль! Вроде того, который выставлен в игрушечном магазине на главной улице. Всякий раз, когда по выходным они ездят в город, Петрика прямо не оторвать от витрины. И он без сожаления отдал бы все свои игрушки, чтобы часок-другой поиграть этим изумительным линкором…
Какие на нем шлюпки! Какие орудийные башни! А что за якорь! На самой настоящей медной цепочке. И весь этот линкор выкрашен в такую превосходную серо-голубую краску.
Нет, для линкора посылка маловата.
Петрик задохнулся от волнения, когда снятая парусина, будто кожура, легла на стол, а сама посылка у него на глазах рассыпалась на целую массу больших, маленьких и средних свертков.
— Ох! — простонал Петрик. — Ох, что тут?
— Скорей, скорей читай письмо! — воскликнула мама. Она тоже не сводила глаз с посылки, до того ей самой было интересно. — Вот письмо. Из письма все узнаешь…
Конечно, быстрее было бы развернуть сверточки и все узнать, но сегодня Петрику не хотелось спорить.
— Ты прочти… только скорее, — прошептал он, изнемогая от нетерпения.
— «Мой дорогой внучек Петринька! — писала бабушка из Москвы. — Поздравляю тебя с поступлением в школу. Теперь ты у нас совсем большой мальчик. Расти здоровенький, веселенький на радость всем нам. Посылаю тебе московских конфет и еще одну вещь, которой ты очень обрадуешься. Я хранила его для тебя. С ним твоя мама ходила в школу. Это кожаный…»
— Пенал?! — с ужасом крикнул Петрик. — Еще пенал?
Мама тоже расстроилась и перестала читать письмо…
Теперь их было четыре!
Ночью Петрика мучили страшные сны. Он видел сплошные пеналы. Сначала пеналы просто гуляли по саду и лазали по деревьям. Но потом они стали играть в футбол!
Это уж было чересчур…
И хотя Петрик ужасно любил футбол, но все-таки было очень непривычно видеть, когда вместо вратаря — пенал. А пять форвардов — тоже пеналы… Громадная же шершавая резинка для чернил летает по всему полю, изображая футбольный мяч.
Наутро Петрик принял твердое решение.
Во-первых, он взял тот самый пенал, который купил в книжном киоске, и отнес его обратно.
— Пожалуйста, — сказал он чуточку печальным голосом, — возьмите его обратно. У меня их слишком много…
— Что ж, давай, — сказала продавщица. — Только он у тебя чистый?
— Очень чистый! — быстро сказал Петрик и тяжело вздохнул. Жалко было расставаться.
Домой он возвращался вприпрыжку. Три — не четыре. Все-таки легче.
А возле калитки его встретил Опанас. Они давно не виделись. Петрик был рад остановиться и поболтать.