— Запускай.
Картинка ожила. Было видно, как рабочий заходит в цех и направляется к группе мужчин возле станков.
— Звук есть? — спросил я.
— Нет, к сожалению.
— И что тут вырезано?
— Что — не знаю. Но могу показать, где. Вот тут, — Марго нажала на паузу, — на столе лежит зажигалка. А вот здесь, через мгновение, её уже нет. Думаю, дело обстояло так: Рыкин зашёл к приятелям, и они отправились покурить. Вероятно, на улицу или в какую-нибудь подсобку. Во всяком случае, на территории завода должно быть место для курения. Зажигалку кто-то из рабочих прихватил с собой. Вернувшись, оставил её в кармане — поэтому она и исчезла из кадра.
— Похоже на правду. Но когда Рыкин мог заложить взрывчатку? И куда? Ведь взрыв произошёл не в цеху, а на складе боеприпасов.
— Есть у меня одна версия. Но не хочу торопиться её озвучивать. Дождёмся результатов обследования развалин. Наша группа там ещё не закончила. Нет необходимости торопиться с выводами.
— А что с личными делами? — спросил я. — Успела разобраться?
— Да, Ваше Сиятельство, практически закончила. С первого взгляда ничего особенного ни про одного из погибших сказать нельзя. Всех проверяли, все были чисты. Процедура при приёме на работу более, чем тщательная. Но при желании обмануть можно кого угодно. Иначе мы не знали бы слова «шпионаж».
— Разумно, — согласился я. — Что скажешь о Рыкине, раз уж он у нас под подозрением?
— Ничем не выделяется. Его родственники и друзья тоже никогда ни в чём не подозревались. Однако кое-что есть. В досье вложен последний больничный лист. Рыкин брал больняк всего через две недели после того, как отболел бронхитом. Простуда. Отсутствовал на работе четыре дня. Надо бы выяснить, насколько он в действительности был болен. Поговорю с его родственниками и коллегами.
— Думаешь, Рыкину понадобилось время, чтобы что-то продать или передать? Вполне возможно. Есть на него ещё что-нибудь?
— Пока нет, Ваше Сиятельство. Но будем работать.
В этот момент Марго позвонили. Поговорив несколько минут, она отложила телефон и повернулась ко мне.
— Нашли остатки бомбы и ещё кое-что. Теперь ясно, как она попала на склад.
— Дай угадаю, — ответил я. — Её заложили в один из снарядов?
Марго приподняла брови.
— Браво, Ваше Сиятельство! Так и есть. Как вы догадались?
— Раз на складе никто заложить бомбу не мог, значит, она туда как-то попала. Единственное, что туда вносили, — готовая продукция.
Девушка уважительно покачала головой.
— В развалинах нашли снаряд, в который заложили бомбу, — сказала она. — По сути — детонатор с дистанционным управлением. Радиус — сто сорок метров, так что активировать его могли и не с территории завода. Надо проверить записи камер, расположенных по периметру. Возможно, они засняли человека или машину у ограды. Надежды на это мало, но делать нечего — приходится цепляться за соломинку. Думаю, бомба была заложена в то время, когда рабочие ходили курить. Вероятно, Рыкин либо не пошёл с ними, либо вернулся под каким-то предлогом в цех после того, как все ушли.
— Но там же были и другие рабочие, — заметил я. — Они должны были заметить его.
— Не обязательно, Ваше Сиятельство, — возразила девушка. — Станки расположены в этой части цеха так, что их практически не видно другим рабочим. Рыкин вполне мог остаться незамеченным.
— Его увидели бы на видео охранники. В режиме онлайн.
— Допускаю лишь один вариант: Митрофанченко заблокировал запись на это время. То есть стёр её как раз тогда, когда Рыкин закладывал бомбу.
— Такое возможно?
— Если подготовиться, то да. Нужно лишь заранее отснять пустой цех и запустить эти кадры в запись, а потом удалить и сделать склейку. Очевидно, что Митрофанченко убил не ныне покойный Рыкин. И едва ли сисадмин подложил бомбу своими руками. Мы ищем третьего — того, кто всё это придумал. И убил рабочего и сисадмина. Вопрос — «зачем?» Нужно искать причину, по которой понадобилось убирать свидетелей. А их была целая куча. Если точно, то пятеро: Рыкин, трое его товарищей и Митрофанченко. И это только те, о которых нам известно. Возможно, есть и другие жертвы. Или ещё будут. Необходимо наладить оперативный сбор информации о поступающих в полицию донесениях о новых трупах. Мне понадобится ваша помощь, господин маркграф. Если вас не затруднит позвонить шефу полиции и приказать ему оказывать содействие…
— Считай, уже сделано.