Я обрушил на наших противников огненный шторм. Их закрутило, приподняло и вынесло в коридор, наполнившийся жуткими воплями боли и ужаса, ибо телохранители горели заживо, превращаясь в своих бронескафах в жаркое. Вонь уже ощущалась, вызывая рвотные позывы.
— Добей их! — крикнул я Николаю, который, наконец, смог убрать щит и с облегчением выдохнуть.
Вид у него был такой, словно он уже почти смирился с тем, что защитная техника вот-вот сдуется, и его набьют свинцом. Кивнув, парень бросился в коридор, подхватив по пути с пола обронённый кем-то из телохранителей автомат. В коридоре раздались звуки коротких очередей: Николай обрывал мучения наших горящих заживо противников.
Я подошёл к пытавшемуся подняться с пола дяде. Его глаза лопнули, кожа слезла, и он походил на сочащегося кровью и лимфой монстра.
— Любовь часто толкает людей на страшные поступки, — сказал я, присев рядом на корточки. — И ею что только иногда не оправдывают. Но это неправильно. Любовь несёт только радость. Мне не жаль тебя.
— Как⁈ — едва слышно просипел дядя, пытаясь повернуть голову в мою сторону. — Откуда у тебя…
— Это вопрос, который должен интересовать живых, — шепнул я и положил ладонь ему на затылок.
Испепеляющее пламя Преисподней, огонь возмездия, проник внутрь тела, наполнил его и вырвался сквозь образовавшиеся разрывы плоти. Они ширились, пока дядя не развалился на обугленные, жутко воняющие куски!
Когда я поднялся, Николай как раз вернулся в номер. Глаза у него безумно блестели, лицо покрывали копоть и кровь.
— Что ты с ним сделал⁈ — поразился он, глядя на то, что осталось от дяди.
— Сейчас не время обсуждать техники, — ответил я. — Нужно уходить, причём очень быстро. Скоро здесь будет полно народу. Стрельба прекратилась, значит, секьюрити отеля уже спешат сюда.
Едва я успел договорить, как раздался пронзительный звон пожарной сигнализации, и с потолка хлынула вода!
Мы переглянулись. Из коридора донеслись визги и вопли: постояльцы выскакивали из номеров, чтобы устремиться вниз по лестницам. Увидели перед нашей дверью груду тел и обосрались. Однако мертвецы не остановят того, кто борется за жизнь.
— Эвакуация… — проговорил Николай. — Сейчас в коридорах будет полно народу!
— Отлично! Это то, что нам нужно. Смешаемся с толпой и покинем отель. Пошли! И брось ты уже этот чёртов автомат! Выглядишь так, словно только что перебил всех этих парней в коридоре.
— Но так и есть, Макс… — растерянно ответил Николай, отшвырнув оружие.
— Не обязательно, чтобы все это видели. Давай за мной! Толпа как раз пробегает мимо нас. Этих людей даже трупы не пугают.
Глава 5
Новость о смерти дяди достигла поместья через пару часов. Кто-то позвонил и сообщил о ней. Трубку взяла графиня Наталья. Охая и ахая, она рассказала о случившемся остальным. Наша мать побледнела, но, кажется, восприняла новость с облегчением. Мы с Николаем только заметили, что дядя был директором академии, и теперь придётся назначить кого-то на эту должность.
— Тебе, кстати, придётся, — добавил во время разговора Николай, глянув на меня. — Должность ответственная и до сих пор считалась семейной.
— То есть, её должен был бы занять ты?
— Если б сам не учился в академии, то, по идее, да. Хотя не обязательно. У нас есть и другие родственники.
— И кого из них ты порекомендовал бы?
— Я? — удивился Николай. — Без понятия!
— Может, Степана Владимировича? — предложила Наталья. — Ну, вы его наверняка помните: ваш двоюродный дядя. Высокий такой, представительный. Он служил в молодости на воздушном флоте.
— Не слишком ли он стар? — осторожно заметила Анастасия. — Мне вот на ум пришёл Андрей Олегович, муж вашей тёти Аполинарии.
— Так, подобным образом мы ни к чему не придём, — встрял я. — Спасибо за ваш энтузиазм и желание помочь, но я не могу выбирать из этих людей. Я их не знаю. Может, видел и даже общался, но этого мало, чтобы назначить кого-то из них на должность директора академии.
— Да, — вздохнула Наталья. — Василий Александрович справлялся с должностью, как никто!