— Что ж, раз вы, господин Пожарский, хотите откровенности, то извольте: да, я хочу убить вашего брата. Даже если их с Ксенией отношения прервутся, я не смогу жить, зная, что она любит кого-то другого. Кроме того, супруга, кажется, убеждена, что ваш брат питает к ней искренние чувства. Значит, рано или поздно они найдут способ видеться. Меня это… не устраивает. Я не хочу жить под гнётом постоянных подозрений.
Было заметно, что мой собеседник изо всех вил сдерживается, чтобы не дать волю гневу. Его пальцы впились в подлокотники так, что побелели.
Я кивнул.
— Понимаю. Однако есть цивилизованный способ решить подобную проблему.
— Вы говорите о дуэли, — мрачно кивнул князь. — Вот только поединок между нами вызовет слухи, ведь публичного оскорбления не было. Как думаете, сколько людям понадобится времени, чтобы прийти к выводу, что причиной стала именно супружеская неверность?
Так я и думал. Кречетов опасался прослыть рогоносцем.
— Но вы же понимаете, что я не могу позволить вам продолжать покушаться на одного из членов своей семьи, князь? Это подорвёт мою репутацию.
— Да, согласен. Что же вы предлагаете?
— Поединок, о котором широкая общественность не узнает. Будут только надёжные свидетели, которые проследят за законностью дуэли, но будут держать языки за зубами. Устроит вас такой вариант?
Кречетов задумался.
— Если я соглашусь, биться мы будем до смерти, — проговорил он спустя минуту. — Только так!
Я кивнул.
— Справедливое требование. Когда вам угодно встретиться с моим братом?
— Как можно быстрее!
— Значит, завтра?
— Это было бы отлично. Однако у меня есть дела. Лучше через день.
— Где?
— Предлагаю свою арену, — князь указал себе за спину. — Она вполне подойдёт для этой цели.
— Не окажется ли лишних свидетелей?
— Об этом не беспокойтесь.
— Что ж, в таком случае договорились, — я поднялся, Кречетов — тоже. — Я передам брату, что послезавтра в…
— Восемь утра, — подсказал князь.
— В восемь утра мы прибудем сюда с секундантом и распорядителем поединка. Мои телохранители станут свидетелями.
— Прекрасно, господин Пожарский. До скорого.
Он проводил меня до выхода с террасы, где передал дожидавшемуся дворецкому. На прощанье подал руку.
— Благодарю, что нашли время заглянуть.
— Спасибо за уделённое время, князь.
Прошествовав через дворец в компании старика, я сел в машину и велел шофёру ехать домой. Осталось сообщить Николаю о результате встречи с князем. Уверен, его не обрадует способ, которым я решил проблему, но у меня есть план.
Глава 43
Как я и ожидал, Николай, услышав, что ему придётся насмерть биться с Кречетовым, побледнел и впал в смятение.
— Так он же меня убьёт! — воскликнул он. — Макс, ты это понимаешь⁈ Это всё равно, что позволить князю подослать ко мне киллера и ждать, пока тот сделает своё дело.
— Не скажи, — ответил я, подписывая бумаги по текущим делам. Разговор происходил в кабинете, но секретарши не было: ей слышать нашу беседу не полагалось. — Так у тебя появится шанс.
— Шанс⁈ О чём ты говоришь⁈ Кречетов сильный маг! Он меня просто размажет!
— Успокойся. Другого способа покончить с этим нет.
— Покончить со мной⁈
— Коля, надо отвечать за свои действия. Никто не заставлял тебя спать с его женой. Ты что, правда думал, что князь ничего не узнает?
Парень обессиленно рухнул в кресло.
— Проклятье! Ты хоть попытался с ним договориться на что-то другое?
— Конечно, — соврал я. — Но ему нужна твоя смерть.
— И он её получит!
— Или сам погибнет.
Николай нервно рассмеялся. Кажется, он был на грани истерики. Всё-таки, не повезло мне с родственниками. Один брата грохнул, чтоб его жену заполучить, другой трясётся, как осиновый лист, при мысли, что придётся драться на дуэли. И эти люди принадлежат к одному из самых влиятельных родов империи! Мрак!
— Не волнуйся, Коля, — сказал я, поставив подпись на очередной бумажке. Чтобы понять содержание документа, мне хватало одного взгляда. — У меня есть план, который здорово повысит твои шансы.
— Серьёзно⁈ — парень резко подался вперёд. — Какой⁈
— Скажу перед поединком.
— Макс!
— Не приставай. Всему своё время.
— Но я же с ума сойду!
— Не сойдёшь.
— Зачем эта таинственность? Скажи, что придумал, и я, может, успокоюсь.
— Ничего, иногда полезно немного поволноваться.
— Немного! Да я…