— Не нужно. Думаю, это просто досадное недоразумение. Так ведь? — обратился я к мужику.
Тот закивал.
— Да-да, Ваше Сиятельство! Откуда ж мне было знать, что это вы⁈
— А всех остальных, значит, собаками травить можно⁈ — напустилась на него фурия.
— Я не виноват! — скосил глаза на пистолет охранник. — Я не виноват.
— Так нам можно пройти? — осведомился я.
— Да! Конечно, Ваше Сиятельство! Такая честь…
Я кивнул Ирине, и она нехотя убрала оружие в кобуру.
— Только дёрнись! — процедила девушка охраннику, и тот дёрнулся, как от удара.
— Мне жаль ваших собак, — сказал я. — Надеюсь, они стоили не слишком дорого?
— Э-э… Ерунда, Ваше Сиятельство. Не стоит вашего внимания.
— Знаешь, где Литовский?
— У него сейчас бой.
— Да? Ну, тогда и мы посмотрим. Веди нас внутрь.
Охранник торопливо пошёл вперёд, а мы двинулись следом.
— Однако у тебя и методы, — проговорила вполголоса Марго Ирине. — Не жалко собак? Они тут ни при чём.
— Были бы при чём, если б отгрызли тебе ногу.
— Всё равно.
— Слушай, я тут не для того, чтобы щепетильничать. Моё дело — защищать Его Сиятельство. От любых опасностей и любыми методами. Так что отвали!
Пожав плечами, Марго отстала на два шага.
Охранник привёл нас в амбар за зданием клуба. Там возле дверей стоял ещё один здоровяк с лысой татуированной головой.
— Кто это? — спросил он охранника, смерив нас недоумевающим взглядом. — Какого чёрта ты их впустил⁈
— Они хотят поговорить с Литовским.
— О чём это⁈
— О незаконных собачьих боях, — ответил я вместо охранника. — Знаешь что-нибудь об этом?
Здоровяк молча двинулся на меня, но охранник остановил его прежде, чем ствол пистолета фурии упёрся ему в грудь.
— Спокойно, Андрюха! — зашипел он, вцепившись ему в куртку. — Слышал выстрелы⁈
— Какие выстрелы? — удивился тот.
— Только что. Хлопки такие громкие.
— Это были выстрелы? Я думал, пацаны петарды взрывают.
— Они завалили псин! — едва слышно проговорил охранник, поглядывая через плечо на нас.
— Пристрелили, что ли? — здоровяк, похоже, начал понимать, что к чему, и тоже понизил тон почти до шёпота.
— Всех трёх! Лучше дай им пройти!
— Они кто вообще⁈
— Это маркграф, — совсем тихо шепнул наш провожатый. — И, видимо, его охрана. Если будешь дёргаться, тебя пристрелят!
Здоровяк потоптался, бросая на нас неуверенные взгляды.
— Облегчить тебе выбор? — поинтересовалась фурия, доставая пистолет.
— Ладно, — быстро проговорил амбал, отходя в сторону. — Проходите. Ваше… это, как его…
— Сиятельство, придурок! — бросил Ирина. — Открой дверь!
Охранник торопливо выполнил приказ и первым юркнул внутрь.
— Останьтесь здесь, — велела Ирина двум фуриям. — Остальные с нами.
Войдя в амбар, я сразу заметил, что приведший нас охранник куда-то слинял. Возможно, побежал предупредить своего босса, что в клуб явились посторонние при оружии.
Ирина это тоже заметила.
— Держать ухо востро, — сказала она своим. — Если что — стрелять на поражение.
Центр амбар был выгорожен стальной сеткой, с двух сторон которой имелись двери. Вокруг собралось не меньше ста человек. Вдоль стен стояли железные клетки с надрывающимися от лая собаками различных бойцовых пород: бультерьерами, ротвеллерами, стаффами, питбулями и такими тварями, о существовании которых я даже не слышал. Видимо, это были модификанты. А то и Исчадия Пустоши. Гвалт стоял такой, что, казалось, себя не услышишь, если заговоришь.
— Где ваш брат⁈ — прокричал я, наклонившись к самому уху Литовского.
— Понятия не имею! — ответил механик тем же манером. — Если у него сейчас бой, вернее, у его пса, то он должен быть неподалёку от входа на арену, — Литовский указал поочерёдно на двери в сетке. — Либо там, либо там.
— Обойдём арену и посмотрим! — предложила Марго, которая, похоже, каким-то чудом умудрилась разобрать, о чём мы говорили.
Через несколько минут Литовский деликатно похлопал меня по плечу:
— Прошу прощения, Ваше Сиятельство. Вон он, — механик указал на группу мужиков, собравшихся вокруг клеток с собаками. — В синем комбинезоне.
Когда мы протиснулись туда, Егор Литовский что-то бурно обсуждал с коротышкой, одетым в шёлковый костюм, странно смотревшийся в этом пропахшем псиной и человеческим потом амбаре. Он взглянул на меня, на Марго, Ирину, а затем, наконец, увидел брата.