Юрек едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Кульчицкий уже достаточно хорошо изучил Александра Маврокордато, поэтому знал, что тот даже на исповеди врёт. Конечно, в этом был свой резон; никто не мог дать гарантию, что священник не нарушит тайну исповеди и не передаст слова Маврокордато его соперникам на торговом поприще, а ещё хуже — тайной службе султана. Такие случаи были редкими, но всё же…
— Чем занимается ваша «Восточная Торговая Компания» и кто её основатель? — спросил Маврокордато.
— О-о, наш основатель и руководитель, Иоганн Иоахим Бехер, — великий человек! — с воодушевлением воскликнул серб. — Он алхимик, лекарь и математик, а также торговый советник императора Священной римской империи Леопольда I. Господин Бехер построил в Вене школу императорских искусств и ремёсел со стеклодувной мастерской и химической лабораторией, реформировал программу школьного образования, он основал «Восточную Торговую Компанию». А компания в свою очередь организовала ряд мануфактур, которые вырабатывают шёлковые нитки, чулки, ленты, шёлковые и шерстяные ткани, льняные полотна, бархат, обувь, зеркала. Компания весьма прибыльная, она наполовину государственная, наполовину частная… — Тут Младен Анастасиевич гордо выпрямился и сообщил не без некоторой помпы: — Я тоже являюсь одним из её акционеров.
— Ткани, говорите? Очень интересно… — Грек задумчиво потёр переносицу. — И насколько я знаю, с Константинополем вы пока не имеете торговых отношений…
— Увы, — сокрушённо развёл руками серб. — Слишком много поставлено для нас препятствий Высокой Портой[25]. Это печально. Выручайте, уважаемый господин Маврокордато. Хорошие люди рекомендовали мне обратиться именно к вам по этому вопросу.
Грек снисходительно улыбнулся.
— Они не ошиблись. Вы на верном пути, господин Анастасиевич, — сказал он доверительным тоном. — Всё будет хорошо. Совместными усилиями мы сметём любые преграды перед «Восточной Торговой Компанией»! У меня есть добрые друзья в диване повелителя правоверных. За хорошую мзду они откроют для вашей компании рынки Османской империи, и вам останется только считать солидную прибыль. Да вы кушайте, кушайте! Люля-кебаб быстро стынет…
«Ох и обдерёт же мой господин этого серба — как медведь липку! — весело подумал Юрек, с трудом сохраняя невозмутимый вид. — Ему палец в рот не клади, по локоть руку отхватит. За мзду заговорил… Половину точно себе оставит. Купцы… они такие».
Следующий день Кульчицкий провёл в компании Младена Анастасиевича. Маврокордато отправился улаживать проблемы «Восточной Торговой Компании», а сербскому купцу, пока суд да дело, посоветовал посетить хамам, турецкую баню, излюбленное место отдыха и развлечений жителей Истанбула.
Хамамов в столице Османской империи было много — и роскошных, и не очень; одни имели многочисленную клиентуру, а другие посещали только избранные. Некоторые хамамы предназначались исключительно для христиан и иудеев, в другие ходили только мусульмане, третьи открывали свои двери (в разные дни недели) и перед правоверными, и перед неверными. Точно так же существовали мужские и женские дни для посещения бани.
В хамамах происходили встречи друзей по предварительной договорённости или случайно, в них завязывались новые знакомства. Некоторые бани пользовались сомнительной репутацией пристанищ разврата (и это несмотря на неусыпный надзор над ними мухтасиба, исполнявшего обязанности главного смотрящего по поддержанию нравственности в общественных местах). Иногда случалось, что пьяницы и вообще лица, потерявшие стыд и совесть, даже взламывали двери хамамов, когда там мылись женщины. Но такие скандалы были чрезвычайно редкими и происходили только в банях, о которых ходила дурная молва.
В Белграде тоже имелись хамамы, так что серб имел представление, что это такое, но Юрек ради шутки повёл Младена Анастасиевича в баню, где теллахом (парильщиком) служил чистый зверь — богатырского роста детина с ладонями-клещами. Баня была из дорогих, где обычно мылись богатые греки-фанариоты. Она состояла из нескольких помещений. В первом зале центральное место занимал фонтан в виде нескольких раковин, укреплённых на вертикальной мраморной плите. Вода лилась из верхней чаши в раковины и стекала вниз водопадами. Вдоль стен и вокруг фонтанов стояли диваны, покрытые подушками, на которых посетитель мог посидеть и покурить, пока гаммаджи (банщик) не позовёт его раздеваться.
Одежду сербского купца и Юрека (увы, ему пришлось идти за своим подопечным в самое пекло) тщательно увязали в две шали и оставили в специальных нишах в стене до их возвращения. Затем пришёл теллах с фартуками и салфетками (Юрек при виде его богатырской фигуры вздрогнул и инстинктивно сжался; ему уже доводилось бывать в лапищах этого парильщика). Фартуки он надел клиентам на бёдра, а салфетками обвязал им головы — чтобы жар не достал до самого мозга.