— Миледи, — он очертил пальцем контур ее щеки, — поверьте, целыми днями лежать неподвижно в постели — настоящая пытка. — Он наклонился ближе. — Но если вы ляжете рядом, она станет неземным удовольствием.
Не в силах совладать с собой, он приник к Вайолет и вдохнул аромат ее густых, темных волос, мечтая повытаскивать шпильки и зарыться в шелковистые пряди лицом. Волосы женщины должны струиться подобно морским волнам — свободно и неукротимо.
У нее перехватило дыхание. Он положил ладонь на ее затылок и притянул к себе. Скользнул губами по шее и ощутил частое биение пульса.
С каждым ее прерывистым вздохом его желание распалялось все сильнее. Обещание страсти, которую они могли познать в объятьях друг друга — вот почему он подчинялся ее приказам, вот почему не спешил уезжать.
Она ничем не походила на расчетливых женщин, с которыми он обычно делил постель, равно как и на одну из тех наивных кокеток, что пытались заманить его в брачную сеть. Вайолет Лоренс была совершенно другая. Такую он еще не встречал.
Что-то замаячило на границе его сознания, какое-то воспоминание, но при попытке ухватиться за него, оно ускользало, точно струящийся сквозь пальцы песок.
Эта очаровательная женщина искушала его больше, чем кто бы то ни было прежде. Рядом с нею все остальное уходило на второй план. Мир, в котором был ее голос, ее ласки, ее взгляд, был единственным, в котором ему хотелось существовать.
Он отпустил ее и чуть отстранился — не больше, чем на расстояние пальца от кончика ее носа.
— Заприте дверь на замок.
Она посмотрела на дверь, затем на него. Цвет ее глаз из янтарного стал оливковым.
— Зачем?
— Затем, что я намерен к вам прикоснуться.
— Вы уже это делаете.
Он прижался лбом к ее лбу.
— Я еще даже не начал.
Вайолет затрепетала в его объятьях. Он завороженно смотрел, как она омыла язычком нижнюю губу, а после нерешительно ее прикусила.
— Нам нельзя.
— Почему? Вы не замужем. Я не женат. Никто не узнает.
Улыбнувшись уголком рта, она бросила на него скептический взгляд.
— Слуги всегда обо всем знают.
— Верно, но разве они не вышколены?
— Я полностью доверяю Эйвери. А миссис Норрис оттаскает за волосы любого, кто посмотрит на меня косо.
— Тогда, мадам, вопрос в одном: вы хотите, чтобы я к вам прикасался?
Она склонила голову набок и посмотрела на него так пристально, словно, глядя в его глаза, могла постичь тайны небесного свода.
Ее пальцы теребили шнурок на вороте его рубашки.
— Мне следует сказать «нет».
Кит улыбнулся и приподнял ее лицо, скользнув пальцем под подбородок. Их губы почти соприкоснулись.
— Это значит «да».
— Мы совсем не знаем друг друга. И вы не в том состоянии, чтобы изнурять себя. Вам нужен отдых. — Она приготовилась встать, но он удержал ее, обняв за бедро. Ткань платья была гладкой и приятной наощупь, но Кит был уверен, что атлас не сравнится с ее кожей, которую он жаждал ласкать.
— Кто говорил об изнурении? — Наслаждаться женским телом можно разными способами. И с Вайолет он был твердо намерен по очереди перепробовать все.
— Все равно, это неправильно. Я… я не могу воспользоваться вашим положением. — Она оттолкнула его и, вставая, вознаградила чудесным зрелищем своего декольте.
Его рот увлажнился. Он заставил себя перевести взгляд на ее лицо.
— Сладкая моя, мне казалось, это я пользуюсь вашим положением.
— Вы в моем доме, в моей спальне… в моей гостевой спальне. Вы нездоровы и, вероятно, не вполне адекватно воспринимаете…
Сложив руки на груди, он выразительно посмотрел ей в глаза.
— Находиться с вами в одном доме и в одной спальне и не желать вас — вот для чего нужно быть не вполне адекватным. Да, у меня есть кое-какие временные проблемы, но скажите, разве я похож на безмозглого идиота?
Она развернулась и подошла к двери. Раздался щелчок замка. Кит улыбнулся. Победа.
— Вы похожи на волка в овечьей шкуре.
— А вы — на вкуснейшее, нежнейшее лакомство. Разве можно тут устоять, особенно такому ненасытному зверю, как я?
— Мы едва знакомы, — повторила она.
— И я преисполнен желания познакомиться с вами как можно ближе. — Он окинул ее всю медленным, раздевающим взглядом. Потом отбросил одеяло и спустил ноги на прохладный деревянный пол. Вставая, он слегка пошатнулся, но превозмог слабость — и заодно пронзительную боль в голове.
— Нет! — вскрикнула Вайолет, кидаясь к нему. — Не вздумайте вставать. Доктор ясно сказал: двигаться только при крайней необходимости. Я не допущу, чтобы вы опять заболели.