— Вайолет? — Голос был удивительно мягким, как блуждающие на ветру огоньки.
Вайолет села в постели и спрятала носовой платок к кучке других под подушку.
— Да, Изабелла?
— Вы позволите?
Она кивнула и жестом пригласила гостью войти. Белла присела на кровать и взяла ее за руку.
— Мне сказали, Дэнни утром уехал.
— Да.
Изящная ладонь медленными кругами гладила ее руку.
— Извините меня за вчерашнее. Это было некрасиво. — Белла вздохнула. — Иногда нам с Китом удается вытащить худшее друг из друга. Пройдет несколько дней, и он, как всегда, успокоится.
Не доверяя своему голосу, Вайолет кивнула.
— Дэнни и папа тяжело перенесли смерть мамы, а я так и не смогла заполнить эту пустоту. Папа нашел утешение в картах и женщинах и в редкие моменты, когда трезвел, все пытался выдать меня замуж. — Она говорила медленно, тщательно отмеряя каждое слово. — Дэнни думает, я мало знаю о нашем отце, но я на шесть лет его старше. Я была достаточно взрослая, чтобы понимать, что он творил.
Зачем Белла рассказывает ей все это? Она и так знала, что душа Кита надломлена и случилось это много лет назад, после смерти его родителей.
— Какое-то время нами занималась тетя. Строгая женщина, которая отдавала нам всю свою энергию, пока не заболела. Папа умер, когда мне было восемнадцать. Кит был еще мальчиком, но уже начал мужать. Насмотревшись на его дикие выходки, я запаниковала. Испугалась, что он пойдет по стопам отца, а этого не хотел сам папа. И я давила на него, давила, пока Дэнни не стал живым воплощением всех моих страхов.
Вайолет вспомнила себя восемнадцатилетнюю. Новобрачная, полная решимости стать идеальной женой. Так и Белла стремилась стать идеальной сестрой, идеальной заменой матери.
— Мы с Дэнни происходим из старого рода упрямцев и властолюбцев. А еще мы — существа привычки. Мне не избавиться от привычки душить его чрезмерной заботой, а ему — сверкая пятками, удирать от меня. Но он любит меня и потому всегда возвращается. — Белла ей подмигнула. — Хотя лучше бы он прислушался к голосу разума и понял, что я упрямее, а значит, пора прекратить со мною сражаться.
Вайолет хмыкнула. На нее вдруг напала икота, и Белла похлопала ее по спине.
— Я не хочу, чтобы вы волновались и думали, что эта размолвка вобьет клин между мной и Дэнни. — Она опустила голову и заговорила совсем тихо. — Я знаю, что должна отпустить его и научиться доверять его решениям, но мне больно смотреть, как он ломает свою жизнь.
Вайолет сжала ее руку.
— Кит любит острые ощущения. Ему нравится доводить до грани себя… — Она покраснела и продолжила: — Себя и других. Но он не такой безрассудный, как вам кажется. Да, он испытывает границы дозволенного, но не забывает о том, что они есть. Будь он настолько плохим, каким вы, похоже, его считаете, то сбежал бы в Индию или Америку и спокойно предавался бы гедонизму вдали от семейных уз.
Именно так он бы и поступил, Вайолет в этом не сомневалась. Но Кит любил свою сестру и никогда ее не покинет, как бы она его ни раздражала.
— Фредди сказал мне почти то же самое, когда год назад у нас вышла похожая размолвка. — Белла ласково взяла ее за плечи. — Наверное, вы правы. Я хочу только одного: чтобы рядом с Китом была хорошая женщина. Жена, которая будет о нем заботиться и удерживать его от излишеств. Вот бы он повстречал вас немного раньше…
— Что вы имеете в виду? — Она — и вдруг его невеста? Когда он может заполучить любую незамужнюю аристократку? Да разве существует на свете женщина, которая откажет молодому, красивому маркизу с телом, как у античного божества?
— Я знаю вас всего день, но ясно вижу, что вы влюблены в моего брата. И я видела, как он смотрит на вас, как ловит каждое ваше слово. Поверьте, он не проявлял столько внимания ни к одной из тех девиц на выданье, с которыми я пыталась его знакомить. Что бы я ни делала, он наотрез отказывался жениться.
Неужели он все-таки к ней неравнодушен? Что, если он тоже ее любит? Наверное, зря она поспешила с выводами о его признании.
— Он никогда не проявлял к женщине серьезного интереса? Вы уверены?
В комнату заглянула Мириам.
— Его светлость проснулись и спрашивают о ее светлости и миледи.
Появляться перед герцогом в дезабилье было, бесспорно, не совсем пристойно, но вся ситуация в целом давно вышла за рамки приличий.
— Передай его светлости, что мы скоро встретимся с ним в гостиной.
— Да, давайте продолжим наш разговор внизу, — согласилась герцогиня. — Если кто и знает о Дэниеле все, то это мой муж.