Поначалу Марко Вовчок производила впечатление заурядной, ничем не примечательной женщины. Замкнутая и молчаливая, она держалась с подчеркнутой скромностью, без всякого жеманства и нарочитого старания понравиться. Ее поэтическая натура, редкое сочетание ума, таланта и природного обаяния раскрывались далеко не сразу — и только тем, к кому она сама хорошо относилась.
«Шевченко при ее виде оживал, Кулиш и Костомаров сильно увлеклись ею; даже Тургенев, несмотря на его роковую страсть и Виардо, был смущен и, как показывают его письма, испытывал чувство для него необычное, очень близкое к увлечению», — писал Богдан Маркович об этом периоде ее жизни.
24 января, на другой день после приезда, произошла долгожданная встреча с Шевченко. История не сохранила свидетельств об этой первой встрече Тараса Григорьевича с молодой писательницей. Мы не знаем, о чем они говорили, но ясно одно: тратить время на поиски общего языка им не пришлось. Первые часы, проведенные с глазу на глаз в задушевной беседе, закрепили дружбу, возникшую еще до личного знакомства.
26 января Кулиш уже изливал свои чувства в письме к А. Г. Милорадович: «Марко Вовчок, про которого я писав до Вас, приїхав сюда…Тепер Марко Вовчок коло мене. Він мені сизим голубом гуде і соловейком співає. Він мене з великої туги визволяє. Він мені на світи задержує».
Костомаров, куда более сдержанный и осмотрительный, не оставил никаких признаний. Между тем летом того же года Тургенев писал о нем Марии Александровне: «Он жил Вами и для Вас; Вы теперь далеко — жизнь пошла серая, плоская, мелкая, скучная; он не из таких людей, которые умеют обмануть свой душевный голод, наполняя себя какой-нибудь посторонней пищей».
С Тургеневым сразу установились ровные, приятельские отношения. 10 февраля он сообщал своему другу В. П. Боткину «А здесь у нас появились разные новые лица: г-жа Маркевич (писавшая малороссийские рассказы под именем Марко Вовчка), премилая женщина, которая так выглядит (как говорят петербуржцы), как будто не ведает, какою рукою берется перо. Кроме ее, я познакомился с целой колонией малороссов и малороссиянок, где все, кроме картавого тупоумца Кулиша, милейшие люди».
Тургенев видел в ней не только украинскую писательницу, но и землячку. И хотя в Орле им встречаться не приходилось, у них были общие знакомые. А это всегда сближает. Мария Александровна импонировала ему и как интересная женщина, умная и поразительно восприимчивая, понимавшая с полуслова. Антикрепостническая направленность «Народных рассказов», стремление проникнуть в психологию героев из народа перекликались с «Записками охотника», и потому в этот период у Тургенева были все основания считать Марко Вовчка писательницей, близкой ему по идейным и художественным устремлениям. Она-то главным образом и побудила его серьезно заинтересоваться украинской литературой.
В середине февраля Марко Вовчок познакомила Тургенева с Шевченко.
«Первое наше свидание, — вспоминал много лет спустя Иван Сергеевич, — произошло в Академии художеств, вскоре после его возвращения в Петербург, зимою, в студии одного живописца, у которого Тарас Григорьевич намеревался поселиться. Я приехал в академию вместе с Марьей Александровной Маркевич[10] (Марко Вовчок), которая незадолго перед тем тоже переселилась в нашу северную столицу и служила украшением и средоточием небольшой группы малороссов, съютив-шейся тогда в Петербурге и восторгавшейся ее произведениями: они приветствовали в них — так же как и в стихах Шевченка — литературное возрождение своего края. В студии художника, куда мы прибыли с г-жою Маркевич, уже находилась одна дама (тоже малороссиянка по происхождению), Кар[ташев]ская; в ее доме, по вечерам, часто собиралась та группа, о которой я говорил; и Шевченко, познакомившись с г-жою Кар[ташев]ской, стал посещать ее чуть ли не каждый день. Мы прождали около часу. Наконец явился Тарас Григорьевич — и, разумеется, прежде чем кого-либо из нас, приветствовал г-жу Маркевич; он уже встречался с нею, был искренне к ней привязан и высоко ценил ее талант».
В проникновенной элегии «Марку Вовчку. На память 24 января 1859» Шевченко подчеркнул обличительный смысл ее творчества. Великий Кобзарь говорит о писательнице с отеческой нежностью. И каждое слово в этих вдохновенных стихах полно глубокого значения.
Вот оригинальный текст с параллельным русским переродом: