В борьбе против дворянства и абсолютизма, как показал Энгельс, буржуазия имела известное право считать себя также представительницей интересов различных трудящихся классов. «…Тем не менее при каждом крупном буржуазном движении вспыхивали самостоятельные движения того класса, который был более или менее развитым предшественником современного пролетариата. Таково было движение Томаса Мюнцера во время Реформации и Крестьянской войны в Германии, левеллеров – во время великой английской революции, Бабёфа – во время Великой французской революции. Эти революционные вооруженные выступления еще не созревшего класса сопровождались соответствующими теоретическими выступлениями; таковы в XVI и XVII веках утопические изображения идеального общественного строя, а в XVIII веке – уже прямо коммунистические теории (Морелли и Мабли)» [1, т. 20, с. 17 – 18]. Тем более в начале XIX в.
Таким образом, на самом крайнем фланге философских и политических революций в XVI – XVIII вв. постоянно выступала идеологическая фракция, теоретическая платформа которой в той или иной мере выражала утопические коммунистические устремления предшественников промышленного пролетариата. Такова же была в определенной степени функция утопического социализма и коммунизма в первой половине XIX в. Однако идеологи этих направлений в ряде случаев выступили «как представители интересов исторически порожденного к тому времени пролетариата» [там же, с. 18], не сознавая, впрочем, его действительной исторической миссии.
Возникновение марксизма в предреволюционной Германии 40-х годов явилось наиболее радикальным и последовательным результатом происшедшей в ней философской революции. Учение о развитии, разработанное в абстрактной идеалистической форме Гегелем и оказавшееся весьма трудным орешком как для младогегельянцев, так и для Людвига Фейербаха, только у К. Маркса и Ф. Энгельса стало научным методом познания закономерностей природы, общественной жизни и революционной практики.
Формирование марксистского мировоззрения в середине XIX в. было немыслимо без огромного исторического опыта: социального, политического и идеологического развития в период Французской буржуазной революции XVIII в., революционной классовой борьбы между буржуазией и пролетариатом во Франции, одним из первых наиболее ярких проявлений которой явились лионские восстания ткачей 1831 – 1834 гг. В самой Германии спустя десятилетие по всей стране прогремело эхо восстания силезских ткачей 1844 г. По мере роста крупной промышленности и установления политического господства буржуазии во Франции и Англии классовая борьба между пролетариатом и буржуазией все более выступала на передний план. В Англии высокого подъема достигло движение чартистов – первой политической организации рабочего класса. Перед лицом этих фактов становилась все более ясной ложность фраз буржуазных идеологов о «тождестве интересов» труда и капитала, о «всеобщей гармонии» и т.п. Среди части интеллигенции и передовых рабочих все большую популярность приобретали направления англо-французского утопического социализма и коммунизма.
В 40-х годах Германия была экономически и политически более отсталой страной по сравнению с Францией и индустриально развитой Англией. В ней были слабо развиты как буржуазия, так и пролетариат, который приобретал лишь самые первые навыки политической борьбы. В черновом наброске «Введения» к «Анти-Дюрингу» Энгельс писал: «Английские и французские социалистические теории приобрели историческое значение и не могли не вызвать отзвук и критику также и в Германии, хотя там производство едва лишь начинало выходить из рамок мелкого хозяйства. Теоретический социализм, образовавшийся теперь не столько в Германии, сколько среди немцев, должен был, следовательно, импортировать весь свой материал…» [1, т. 20, с. 25].
К. Маркс и Ф. Энгельс диалектически обобщили огромный фактический материал из экономической и политической жизни всех ведущих стран Западной Европы и критически переработали теоретические источники: классическую немецкую философию, французский материализм и утопический социализм, воззрения французских историков периода реставрации на классовую борьбу, английскую буржуазную классическую политэкономию, а главное – глубоко осмыслили противоречивый опыт первых классовых боев французского, английского и германского пролетариата.
Великий переворот, произведенный К. Марксом и Ф. Энгельсом в науке и философии, вначале был осуществлен в сфере понимания общественной жизни, поскольку здесь раньше, чем где-либо, произошли эпохальные события, «вызвавшие решительный поворот в понимании истории» [там же]. Что же касается воззрений на природу, то переворот в них мог совершаться «по мере того, как исследования доставляли соответствующий положительный материал…» [там же]. Эта сфера знания стала объектом специальных исследований Энгельса лишь в 50 – 70-х годах, только тогда он смог вплотную приступить к детализации диалектико-материалистического метода познания закономерностей природы.