Зная развитие теории империализма, при прочтении классического ленинского труда возникает прежде всего вопрос, зачем Ленин написал книгу «Империализм, как высшая стадия капитализма». Он проделал немалую работу, изучив огромное количество фактического материала, о чём свидетельствует толстый 28‑й том полного собрания сочинений, где содержатся его «тетради по империализму». Но итогом этой работы стала книга, где почти не содержится чего-то нового. Описание явлений, о которых пишет Ленин, есть в книгах Гильфердинга и Бухарина. При этом ленинский труд гораздо более скуп на теоретические обобщения по политэкономии, тематика его уже, чем в книгах предшественников. Это тем более странно, что Ленин был очень силен в политэкономии, о чём говорят его ранние экономические работы, ставшие важным вкладом в марксизм.
Так что же есть в книге Ленина? В первую очередь, при описании новейших явлений в экономике, связанных с переходом капитализма в империалистическую стадию, Ленин, в отличие от Гильфердинга, описывает их в правильной причинно-следственной последовательности. Сначала изменения в сфере производства — концентрацию производства и образование монополий, потом новая роль банков, понятие финансового капитала, вывоз капитала, раздел мира и характеристика империализма как новейшей и упадочной стадии капитализма. Тут Ленин вносит ясность. Ленин в своей книге затрагивает гораздо меньше вопросов, чем Гильфердинг и Бухарин, но те вопросы, которые всё же есть в ленинской книге, у него более продуманы, формулировки корректнее и точнее. В этом преимущество книги Ленина.
Но тогда получается, что Ленин написал книгу только ради исправления некоторых ошибок предшественников и более корректных формулировок в ряде вопросов? В действительности, как мне кажется, у Ленина была другая и в данных обстоятельствах более важная для него цель.
В предисловии 1917 года Ленин пишет:
«Брошюра писана для царской цензуры. Поэтому я не только был вынужден строжайше ограничить себя исключительно теоретическим — экономическим в особенности — анализом, но и формулировать необходимые немногочисленные замечания относительно политики с громаднейшей осторожностью, намёками, тем эзоповским — проклятым эзоповским — языком, к которому царизм заставлял прибегать всех революционеров, когда они брали в руки перо для „легального“ произведения.
Тяжело перечитывать теперь, в дни свободы, эти искажённые мыслью о царской цензуре, сдавленные, сжатые в железные тиски места брошюры. О том, что империализм есть канун социалистической революции, о том, что социал-шовинизм (социализм на словах, шовинизм на деле) есть полная измена социализму, полный переход на сторону буржуазии, что этот раскол рабочего движения стоит в связи с объективными условиями империализма и т. п.— мне приходилось говорить „рабьим“ языком, и я вынужден отослать читателя, интересующегося вопросом, к выходящему вскоре переизданию моих зарубежных статей 1914—1917 годов»[35].
Несмотря на «подцензурный» характер издания, политический пафос ленинской работы бросается в глаза. И если обратить внимание на политические акценты в книге, то становится очевидно, что книга направлена главным образом против пацифистского, центристского течения в международной социал-демократии. И дело не только в том, что в ленинском «Империализме» много критики в адрес видного представителя этого течения Карла Каутского. Во многих местах книги, где не упомянут ни Каутский, ни его единомышленники, важнейшие положения книги сформулированы так, чтобы показать принципиальное отличие ленинской позиции от каутскианской. Так, например, одним из главных тезисов книги является вывод, что империализм — это особая стадия капитализма, причём стадия его загнивания. Эту мысль Ленин хочет всячески подчеркнуть.
Основное отличие большевизма от пацифизма и каутскианства заключалось на тот момент в том, что пацифисты и центристы отделяли борьбу против войны (на словах они выступали против войны, в отличие от открытых социал-шовинистов) от борьбы против капитализма. Если центристы провозглашали своей целью надавить на правительства, уговорить собственную буржуазию прекратить войну, то для Ленина и других революционных интернационалистов империалистическая война была свидетельством краха капитализма и шансом превратить империалистическую войну в пролетарскую революцию.
Теоретической основой политической позиции каутскианцев является положение о том, что империализм — это не стадия капитализма, а его «политика». Капитализм может осуществлять империалистическую политику, а может от неё и отказаться. Когда Ленин критикует Каутского, именно этот тезис является главным объектом его критики. И уже в самом названии книги Ленина, где империализм назван стадией, причём последней стадией капитализма, содержится критика Каутского. Что касается теории Каутского об «ультраимпериализме», то Ленин рассматривает её скорее как некую ложную конструкцию, которая отвлекает от действительно важных вопросов, касающихся империализма. И в отличие от Бухарина, который даёт подробную научную критику теории об «ультраимпериализме», Ленин на ней подробно не останавливается. Политически она не имеет такого большого значения, как вопрос о связи капитализма и империализма.