По-прежнему в США много ручного физического труда в сырьевых отраслях, машиностроении, не говоря уже о металлургии и сельском хозяйстве. Глядя на все это, у меня невольно возникал вопрос, как будет функционировать экономика и информационное общество в США, если в одночасье исчезнет традиционный рабочий класс в материальном производстве и сфере обслуживания? Думаю, исчезнет сама сфера обслуживания и остановится производство. В этой связи, не завышаем ли мы в своих теоретических рассуждениях уровень вхождения современного мира в информационное общество? Не спешим ли мы, говоря сегодня, что традиционный пролетариат это устаревшее понятие? Думаю, завышаем, и спешим.
По мнению нашего докладчика в материальном производстве уже сегодня почти исчез не только физический труд, но и труд, вообще. В этой связи резонно задать ему вопрос, а какое содержание он вкладывает в понятие «труд»? Разве интеллектуальный труд не является трудом? Думаю, что Иноземцев просто отождествляет общее понятие труда с конкретным физическим трудом, а понятие «рабочий класс» только с людьми физического труда. Конечно, в мире происходит общее сокращение людей занятых сугубо физическим трудом. Но этот процесс идет не так быстро, как об этом говорят теоретики постиндустриального общества. Не происходит сегодня и общее сокращение представителей наемного труда. Напротив, по данным статистики класс наемных работников растет, достигая в отдельных странах 80-ти и даже 90% населения.
Повторю, на мой взгляд, не следует связывать понятие «рабочий класс» только с людьми физического труда, как это было в XIX веке. Маркс понимал под рабочим классом, прежде всего наемных работников. С ними он связывал и историческую миссию рабочего класса, который должен рано или поздно покончить с наемным рабством.
Как известно, Маркс в отличие от социалистов - утопистов не считал наемных рабочих только страдающим классом. Он видел в них созидающий класс, который в лице лучших своих представителей тянется к просвещению и творческому труду. Он наблюдал, как отдельные рабочие в Германии и Франции в свободное время читают работы Леру, Прудона, Дицгена и др. ученых и философов. По его мнение именно такие рабочие могут и должны вести борьбу за свое освобождение. Значительные успехи рабочего движения в конце XIX и начале XX века в разных странах полностью оправдали эти надежды основателя научного социализма.
Да, сегодня нет мощного рабочего движения аналогичного прошлым временам. Молчат и представители интеллектуальной части рабочего класса. Нередко рабочие голосуют за правых политиков, не проявляя былой революционности и интернационализма. С чем все это связано? Конечно, есть ряд объективных факторов, которые способствуют такой ситуации. Среди них повышение общего уровня жизни трудящихся, особенно в современных развитых странах. Крушение «реального социализма» в СССР и странах Восточной Европы, большое пропагандистское влияние современных официозных СМИ и т. д. Вместе с тем, я думаю, главной причиной здесь выступает такой фактор, как отсутствие действенных политических партий, способных объединить рабочих и возглавить их борьбу с капиталом. Распространенный оппортунизм, имеющийся у ряда левых партий, во многом снижает эффективность борьбы рабочих за свои права.
Исходя из этого факта, Ленин в своих последних работах делал вывод о том, что социализм в перспективе будет вызревать не столько в развитых странах Запада, сколько начнет свое движение с Востока, со стран, подвергающихся сверхэксплуатации. XX век и наше время во многом подтверждает это предвидение. Достаточно в этом плане обратиться к опыту революционных преобразований и реформ в Китае, к приходу к власти левых сил на Кубе и в других странах Латинской Америки, наконец, современному пробуждению народов северной Африки и арабского мира. Все эти события говорят о том, что трудящиеся, рабочий класс в целом, в отличие от мнения Владислава Леонидовича Иноземцева, не перестает быть субъектом социально-исторических изменений. Я убежден, что он еще не сказал своего последнего слова, в том числе и в развитых странах Запада.