Как уже говорилось, философские взгляды А. Грамши сложились под влиянием работ основоположников марксизма и Ленина. Они принципиально отличались от вульгарно материалистических и эволюционистских интерпретаций марксизма, которые много лет господствовали в среде немецких, французских и итальянских социалистов XIX-го и начала ХХ-го века. С их точки зрения, марксизм был своеобразным дополнением к учениям Дарвина22. Под влиянием этих учений, например, итальянские социалисты, долгое время считали, что переход от капитализма к социализму «совершиться так же закономерно и фатально неизбежно, как переход от обезьяны к человеку»23. Задача социалистической партии в этом случае заключалось лишь в том, чтобы «по мере сил и возможностей способствовать этому естественному процессу»24. Такое понимание истории и социалистического движения совершенно исключало возможность не только революционного изменения действительности, не только служило идеологическим оправданием сотрудничества рабочего класса с буржуазией, но и порождало нередко сугубо пассивное отношение социалистов к таким явлениям как приход фашизма к власти в Италии и Германии25.
Не разделял Грамши и идеалистическую трактовку марксизма со стороны крупного итальянского философа-гегельянца Бенедетто Кроче, который, например, доказывал изначальное духовное превосходство интеллигенции над «грубым материализмом» и «здравым смыслом» трудящихся, которым в политике не стоит предавать большое значение. А. Грамши, считал, что подлинный марксизм, или «философия практики», напротив, требует никогда не игнорировать развития массового сознания. В это связи, по его мнению, один из недостатков книги Н. Бухарина, как раз являлся ее отрыв от обыденного сознания масс. Он писал по этому поводу: «Такое произведение, как «Популярный очерк», предназначенное преимущественно для читателей, не принадлежащих к профессиональной интеллигенции, должно было бы исходить из критического анализа философии обыденного сознания, «философии не философов», то есть мировоззрения, некритически позаимствованного из различных социальных и культурных сфер, где формируется моральный облик среднего человека»26. Последнее всегда нуждается во внимательном изучении, а при необходимости в подъеме до уровня высокой культуры. По его мнению, без такой культуры, без соответствующих знаний и способностей масс невозможно сознательно управлять общественными процессами. В этом смысле, «философия практики» не должна быть только философией элиты общества. Она представляет собой такое мировоззрение, которое в перспективе должно охватить широкие массы народа.
С точки зрения Грамши, марксизм или «философия практики», с одной стороны, вобрало в себя лучшие достижения человеческой мысли прошлой истории, включая немецкую классическую философию, французский материализм и социализм, английскую политэкономию. С другой стороны, оно, как сугубо новое мировоззрение, принципиально отличается от этих идейных источников своими оригинальными подходами к истории и общественной жизни. Поэтому А. Грамши был уверен, в том, что марксистское мировоззрение нельзя сводить к уже известным философским взглядам прошлого, будь то немецкая классическая философия или французский материализм и социализм. Именно эту ошибку допускал, например, идеалист Б. Кроче, отождествлявший марксизм с философией Гегеля, или материалист Н. Бухарин, сводивший его к метафизическому материализму XVIII века.
А. Грамши, конечно, считал философию практики учением, нуждающимся в своем идейном развитии и популяризации. При этом он не допускал его упрощения или вульгаризации. По его мнению, «опыт, лежащий в основе философии практики, нельзя схематизировать, ибо он - сама история в ее бесконечном разнообразии и изменчивости...»27. Даже известная схема деления марксизма на «три составные части» в определенной степени противоречит органической целостности марксистского мировоззрения. Он писал по этому поводу: «Весьма распространено представление, что философия практики - чистая философия, наука, о диалектике, а другие части - это политическая экономия и политика... Это представление является скорее поиском исторических истоков, чем классификацией, идущей из недр учения, оно не может быть противопоставлено в качестве окончательной схемы какой-либо другой организации учения, более точно отражающей действительность. Если спросят, не является ли философия практики именно теорией истории, следует отвечать: да является, но поскольку от истории неотделимы политика и экономика...»28. Формальное изложение различных сторон марксизма в учебнике Н. Бухарина «Теория исторического материализма», по мнению Грамши, является как раз следствием недопонимания автором органического единства различных сторон «философии практики» как сугубо нового мировоззрения рабочего класса.
22
Как уже отмечалось, о своем увлечении Дарвиным неоднократно говорили П. Лафарг, К. Каутский и др. социал-демократы XIX века.