Позиция Фольмара и других по аграрному вопросу явилась первым грозным признаком возникновения «ревизионизма», предвестником бури, вызванной Эдуардом Бернштейном (являвшимся в то время одним из виднейших марксистов в немецкой социал-демократии), когда на страницах «Нойе цайт» в 1896 году он предпринял публикацию целой серии статей под общим названием «Проблемы социализма», в которых открыто требовал пересмотреть Марксов анализ капитализма. Загнанный в угол полемикой, Бернштейн впоследствии решил систематизировать свои мысли в знаменитой книге «Проблемы социализма и задачи социал-демократии». Бернштейн обрушился на «теорию краха» капитализма, утверждая, что капитализм достиг нового равновесия и создал новые орудия контроля над анархией рынка. Он отрицал обоснованность предвидения Маркса о концентрации производства при капитализме, опровергнутой жизнеспособностью мелких и средних предприятий. На примере постоянного численного роста средних классов он подчеркивал политическое и социальное значение их жизнеспособности. Он выступал против марксистской концепции революции, которая, по его мнению, являлась обобщением прошлого исторического опыта («опыта 48 года»), и указывал на то, что в гегельянских диалектических предпосылках заложена основа абстрактной революционной метафизики. Не революция, а реформы; не изоляция пролетариата, а союз с демократическими слоями буржуазии; не теория «необходимости» социализма, а теория его «возможности» составляли предпосылки социализма и могли лечь в основу задач социал-демократии. Наконец, уверенный в том, что социал-демократия фактически уже является реформистской партией, Бернштейн призывал ее освободиться от пустой оболочки революционности, препятствовавшей ее дальнейшему росту.
«Влияние социал-демократии, – утверждал Бернштейн, – было бы намного сильнее, нежели в настоящий момент, если бы она нашла в себе мужество освободиться от давно изжившей себя фразеологии и показать себя в настоящем свете, то есть социал-демократической реформистской партией».
И, обращаясь ко всей партии, он продолжал:
«А что, собственно, в настоящий момент представляет собой социал-демократия, если не партию, которая пытается достичь социалистического преобразования общества с помощью демократических и экономических реформ?» [39]
В рамках полемики, вспыхнувшей в среде немецкой и международной социал-демократии вокруг положения Бернштейна, книга Каутского «Бернштейн и социал-демократическая программа. Антикритика» стояла рядом с известной брошюрой Розы Люксембург «Социальные реформы или революция». Оба эти произведения были весомым отпором теоретическому ревизионизму. В них было систематизировано все, что до этого появилось в многочисленных выступлениях на страницах партийной печати. Всем положениям Бернштейна Каутский противопоставил свои, имеющие целью подтвердить «революционную» природу социал-демократии, поскольку реформистская социал-демократия была бы просто нонсенсом и представляла бы собой перерождение самой социал-демократии в партию, находящуюся в подчинении у буржуазии. Примечательно, что Каутский никак не пытался защищать «теорию краха» капитализма в экономическом смысле. По его словам, подобная теория представляла собой результат вульгарной интерпретации учения Маркса, который отнюдь не являлся сторонником теории абсолютного обнищания пролетариата. «Крах» капитализма мог произойти и зависел лишь от социально-политических факторов, обусловленных, естественно, капиталистической экономикой, которая, с одной стороны, основана на эксплуатации пролетариата и всегда ведет его к относительному обнищанию, против которого трудящиеся постоянно борются с помощью собственных организаций, а с другой – неспособна избежать кризисов, вызываемых тенденциями к снижению уровня потребления, а стало быть, и к перепроизводству. Кризис капитализма зависит от обострения классовых столкновений. Бернштейн двусмысленно истолковывал как концентрацию производства при капитализме, так и положение средних слоев. Власть капитализма становится все более концентрированной, и развитие средних слоев происходит под его возрастающим контролем. Промежуточные слои не имеют иной альтернативы, как подчиниться этому или, руководствуясь политической точкой зрения, обратиться к социал-демократии в рамках постоянного роста социальных и политических столкновений. Развитие демократии совпадает с ростом пролетариата, тем более что демократическая система, «прогрессивная демократия в современном индустриальном государстве возможна лишь в форме пролетарской демократии, то есть в связи с новым социальным строем» [40]. Поскольку все это соответствует действительности, то социал-демократическая партия любой ценой должна отказаться от требования Бернштейна превратиться в партию демократическо-реформистского толка.