Совсем иного рода критика народничества была у Струве. Он больше внимания уделял вопросам экономического развития России, однако его критика не лишена политической окраски. Эволюционируя, такая позиция приведет этого легального марксиста к либерализму. В народничестве Струве видит две «фракции» или тенденции: одну западническую, другую славянофильскую. У обеих тенденций основной общий элемент – теория особого экономического развития России или, попросту говоря, вера в возможность такого развития, которое избавит Россию от капитализма западного типа. Следовательно, народничество в основном носит славянофильский характер в том смысле, что оно отрицает культурное единство России и Западной Европы. Но внутри народничества Струве, как уже говорилось, также различает две тенденции: одну собственно славянофильскую, возлагающую свои основные надежды на самостоятельное русское развитие со специфически национальным характером экономико-социальных институтов (община и мир), другую же – западническую, призывающую к сознательной деятельности творческой «мыслящей личности», то есть интеллектуалов, которые смогут регулировать ход подобного развития. Позиция самого Струве – радикально-западническая, которая ведет к установлению в России отношений единства и однородности со всей Европой. А орудием этого неозападничества для Струве является марксизм.
Марксизм для Струве периода «Критических заметок» имеет свою точную философскую программу, хотя и лишенную соответствующей основы. Генезис и анализ капиталистической системы не исчерпывают марксизма, который является «историко-философской теорией»:
«Историческая философия Маркса проникает в его учение о происхождении капиталистического строя, но она шире его; она, по мысли ее творца, обнимает все возможные изменения общественных форм, как в прошлом, так и в будущем; это – смелая попытка из одного начала объяснить весь исторический процесс» [2].
С другой стороны, Струве уже закладывает предпосылки для будущей критики марксизма, когда пишет: «Мы не можем не признать, что чисто философское обоснование этого учения еще не дано и что оно еще не справилось с тем огромным конкретным материалом, который представляет всемирная история». Он продолжает:
«Нужен, очевидно, пересмотр фактов с точки зрения новой теории; нужна критика теории на фактах. Быть может, многие односторонности и слишком поспешные обобщения будут оставлены. Но зерно учения является, на наш взгляд, верным» [3].
Пункт, по которому Струве уже начинает свой пересмотр, – это теория государства. Тезис Маркса и Энгельса, который приписывает государству функцию классового господства, рассматривается как односторонний: «Государство есть, прежде всего, организация порядка; организацией же господства (классового) оно является в обществе, в котором подчинение одних групп другим обусловливается его экономической структурой» [4]. И он замечает:
«Отрицание Марксом и его последователями государства, отрицание, вытекающее из их взгляда на государство как на организацию господства, по нашему мнению, с одной стороны, объясняется тем, что они увлеклись слишком далеко в критике современного государства, с другой стороны, напоминает о генетической близости воззрений Маркса с ранними взглядами Прудона» [5].
Из этого первого явного расхождения с марксизмом вытекают два следствия. Первое состоит в том, что государство может осуществлять свою деятельность лишь в соответствии с экономическим процессом и только в рамках этого процесса имеет возможность для свободного вмешательства. Таким образом, отрицалась народническая идея, приписывающая государственной власти демиургическую способность выбирать тип экономического развития (некапиталистического), как будто речь шла о волевом политическом действии, освещенном соответствующей этико-социальной теорией. «Государство может проводить либо фритредерскую, либо протекционистскую политику. Государство может бороться с эксцессами капитализма путем фабричного законодательства, оно может в своей аграрной политике склоняться либо в пользу крупного землевладения, либо в пользу мелкого, но оно не в состоянии „сделать“ того, что может явиться только результатом известного исторического процесса, оно не может организовать производства на почве, совершенно для того не подготовленной» [6]. Действительно,