Выбрать главу

Что касается Советов, то Мартынов был прав, говоря о приоритете меньшевиков: «Тов. Ленин, видно, забыл, что мы предсказывали возникновение этих форм творчества народа еще задолго до октябрьских дней, обобщая их под названием органов революционного самоуправления»[66]. И действительно, Советы входили в программу меньшевиков, предусматривавшую расширение форм участия масс, включая и автономные по отношению к партии. Однако один из большевиков тут же высказал возражение: «Зачем вам называть их местным революционным самоуправлением, зачем употреблять такое мистическое выражение?»[67] Против такого «мистицизма» автономии Советов выступает также Ленин, иронизируя по поводу того, что Плеханов, хотя и явно превозносит Советы, «не потрудился анализировать, что представляет Совет рабочих депутатов. Что это? – орган революционного самоуправления или зачаточные органы власти?»[68]. И Ленин, очевидно, склонен согласиться с последним предположением. Чтобы понять в общих чертах, как ставился вопрос о Советах внутри фракции большевиков, следует принять во внимание отражение их позиций по этому вопросу в «Новой жизни» – первой легальной газете большевиков. В этих позициях раскрывается недоверие и несогласие большевиков, поскольку Советы казались им чем-то политически аморфным, принижавшим авторитет и гегемонию партии. В той же газете в конце статьи «Совет рабочих депутатов или партия?» Б. Радин пишет:

«Здесь нам бы хотелось затронуть вопрос, сможет ли Совет заменить партию или возглавить политическую борьбу пролетариата, и мы отвечаем на этот вопрос отрицательно. Значит ли это, что Советы, возлагая на себя определенные конкретные политические задачи (такие, как руководство всеобщей стачкой), не открывают своего политического лица? Ничего подобного. Пролетариат должен с уверенностью знать, под каким знаменем идет его выборный орган и от какой партии исходят лозунги и директивы, которые он практически воплощает. В политической борьбе играть вслепую не в интересах пролетариата. Необходимо, чтобы Советы точно указали, какую политическую партию они принимают в качестве лидера и за какой политической программой они следуют»[69].

Один только Ленин вопреки узкой постановке вопроса Радиным или еще более сектантским позициям других большевиков усматривает в Советах важное средство для расширения политической деятельности и формирования новой власти. Он заявляет, что большевики готовы заключить «временный боевой союз со всей революционной демократией для достижения нашей общей ближайшей политической цели»[70]. «Мы входим для этого, – заключает он, – сохраняя строго свою партийную особность и самостоятельность, и в Советы рабочих депутатов и в другие революционные союзы. Да здравствуют новые органы власти народа! Да здравствует единый, верховный и победоносный орган народной власти!»[71]. Однако дуализм авторитарной и моноцентричной партии и Советов, этого «мистического» органа «революционного самоуправления», остается в силе, и этим объясняется дальнейшая судьба Советов после Октябрьской революции. Этим объясняется также политика Ленина по отношению к Советам в период с февраля до октября 1917 года и его собственный лозунг: «Вся власть Советам!», который, в сущности, означал «Вся власть партии!».

Мы не будем детально анализировать обширный доклад Аксельрода о Государственной думе и ограничимся отдельными наиболее рельефными общими вопросами. Аксельрод аналитически излагает положение меньшевиков относительно того, что во имя общей цели борьбы с абсолютизмом русский пролетариат может идти на временное «политическое сотрудничество» с буржуазией, чтобы добиться благоприятных условий для зрелой политической борьбы. Затем Аксельрод выступает против тенденции «бланкизма», прикрывающегося марксистской фразеологией, и осуждает то, что уже в начале столетия «в лагере самих социал-демократов начинает распространяться бессознательная тенденция к политическому обезличению нашего пролетариата, к превращению его в объект и орудие революции, в политически бесформенную массу, играющую роль не самостоятельного носителя ее, а боевой физической силы, управляемой вне и над нею стоящей политической организацией»[72]. Аксельрод неоднократно подчеркивает, что его критика касается не только большевиков, но и меньшевиков, которые – «за немногими исключениями – не отличались существенно от большевиков»[73] в начальный период революции. Аксельрод спрашивает, что означает выражение «революционный авангард», и, утверждая, что нельзя сводить роль класса к «авангарду» как физической силе в военно-техническом отношении, используемой революционным штабом в революционной борьбе, заявляет:

вернуться

66

Там же, с. 239.

вернуться

67

Там же, с. 232.

вернуться

68

Там же, с. 242.

вернуться

69

«История РКП(б) в документах». Под ред. Ш.М. Левина и И.Л. Татарова. Л., 1926, т. 1, с. 334 – 335.

вернуться

70

В.И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 12, с. 127.

вернуться

71

Там же.

вернуться

72

«Четвертый (Объединительный) съезд РСДРП. Протоколы», с. 253.

вернуться

73

Там же, с. 257.