Социалистические конгрессы Интернационала, которые вновь начали созываться с 1889 года, проходят с учетом этой стратегии, связывающей мир и революцию. И тем не менее ни на одном из этих «рабочих парламентов» не обсуждались проблемы войны. В 1889 году этот вопрос лишь по предложению парижской организационной комиссии был поставлен на повестку дня съезда, который назвали «конгрессом в зале Петрель» и где встретились друзья Геда и друзья Вайяна. А на подготовительной конференции в феврале 1889 года, как и на так называемом «конгрессе в зале Ланкри», обсуждались исключительно узкоцеховые вопросы. Но в 1891 году в Брюсселе, в 1893 году в Цюрихе, в 1896 году в Лондоне дискуссия время от времени повторялась и обновлялась, приобретая новый характер. Принятые резолюции, которые зачастую публикуются отдельными выпусками, в конце концов составили самостоятельный сборник документов. Международное социалистическое бюро (МСБ) публикует его в 1892 году вместе с повестками дня и резолюциями II Интернационала[1029]. При сравнении с текстами I Интернационала в этих резолюциях обнаруживается ряд отступлений (едва завуалированных с помощью терминологии того времени) по структуре и духу преемственности в отношении пацифизма трудящихся, который прежде не соответствовал марксистским позициям.
Пацифизм растет от конгресса к конгрессу в жаркой атмосфере символических фраз и жестов. Так, в 1891 году, собравшись впервые, социалисты называют себя «интернациональной социалистической партией», и их единство проявляется в словесных выступлениях именно в момент, когда структура организации развивается в противоположном направлении и никто даже не думает ее изменить. Неслучайно формулировка резолюции по милитаризму приравнивает «интернациональную социалистическую партию» к «единственно подлинной партии мира»[1030]. Объединяющий лозунг прикладывается к акциям, которым марксисты придают новое значение. Празднование 1 Мая, как известно, утвержденное в 1889 году, благодаря своему международному характеру превращается – по словам Каутского – в самую настоящую ежегодную демонстрацию мира. Еще один символический жест – одновременное председательство француза Вайяна и немца Пауля Зингера на торжественном открытии Брюссельского конгресса. «Это – торжественное подтверждение мира между народами», – комментирует Вайян, а Зингер подчеркивает, что на этом грандиозном представлении в качестве публики присутствует вся Европа[1031]. Наконец, в Лондоне братское единение делегатов из многих стран отмечается в Гайд-парке, и английский оргкомитет посвящает первый день «международному миру»[1032].
Конечно, стремление к миру не исключает националистической напряженности. На Цюрихском конгрессе польский делегат Мендельсон объясняет, что в его стране именно антирусские и антинемецкие национальные чувства составляют основу социализма. Тем не менее в 1896 году рабочая политическая комиссия Лондонского конгресса отвергает как националистический проект резолюции Польской социалистической партии, поскольку в нем есть тенденция превратить дело независимости Польши в международное политическое требование пролетариата[1033]. Также и в поведении делегации социалистов Франции – особенно в Цюрихе – проявляется ненависть к немцам. Это чувствуется в поведении рабочего-активиста Дежанта и Виктора Жаклара, который составлял отчет о конгрессе для «Ревю сосьялист». Французская делегация не желает принять ни дисциплины немцев, ни того, что вместо портрета Бланки был вывешен портрет Маркса. За пределами братства все еще дает себя знать горечь поражения. Тем не менее за два года до Брюсселя марксисты одного и того же поколения – Вайян и Либкнехт – договорились избегать вопроса об Эльзас-Лотарингии. «Это не вопрос для социалистов», – заявил Либкнехт[1034], поспешно и слишком легко отделываясь от этой проблемы.
4. Экономические противоречия и милитаризм
Эта коротенькая фраза позволяет нам еще раз выяснить то, что же являлось «вопросом для социалистов»: экономическая сущность этой проблемы. Вместо «пауперизма» (весьма расплывчатого понятия, появившегося в 1867 году и направленного против обнищания, а не капитализма) или «отсутствия экономического равновесия» (понятия, еще более туманного) упор сделан на объяснение причин войны, вернее, опасности войны. Это объяснение более серьезно и призвано чему-то научить. Заявляя, что в XIX веке «фатальный продукт настоящих экономических условий»[1035]… или, выражаясь более пространно, результат «экономических противоречий, вызванных способом производства, к которому вынуждены прибегать правящие классы различных стран»[1036], исчезнет окончательно лишь с самим исчезновением капиталистического порядка, первые конгрессы II Интернационала внесли значительный вклад в дело создания упрощенного, вульгаризированного марксизма.
1029
Этот том будет многократно переиздаваться, и уже в 1916 году Карл Грюнберг напечатает его в «Die Internationale und der Weltkrieg». Недавно этот том был воспроизведен фотомеханическим способом в серии документов по истории II Интернационала издателем Минкоффом в Женеве.
1030
«Rapport du Congrès international ouvrier socialiste tenu à Bruxelles du 16 au 23 août 1891». Bruxelles, 1893, p. 64 – 65.
1032
В Социальном музее в Париже есть досье «Пресса», в котором широко освещается это событие.
1035
«Motion du Congrès international ouvrier socialiste de Paris. 14 – 21 juillet 1889». – In: «Les Congrès internationaux. Ordres du jour et résolutions». Gand, 1902, p. 77.