Вскрывая роль экономических противоречий в угрозе делу мира, Интернационал считал себя единственной организацией, способной указать путь предотвращения войны. Ориентируя пролетариат отдельных стран на борьбу против внутреннего милитаризма и учитывая национальный характер антивоенного движения, которое он стремился усилить, Интернационал, таким образом, лишал себя возможности предусмотреть координированные действия в случае войны. Марксисты во главе с немецкой социал-демократией, которая добилась полной поддержки других социалистов, таких, как Вольдерс и Жорес, а также большинства на всех конгрессах, были заняты этим полностью. Противники их были изолированы и разбиты – как те, кто, подобно некоторым французским социалистам, считал необходимым придавать значение политическим корням внешней политики[1044], так и те, кто из вражды к немецким марксистам, из пацифистских убеждений, анархистских симпатий или вследствие удаленности от полей великих европейских битв выступал за то, чтобы Интернационал, как в 1868 году, на каждое объявление войны отвечал «призывом к народу объявить всеобщую забастовку»[1045] или же призывом «к антивоенной забастовке в воюющих странах одновременно со всеобщей забастовкой трудящихся повсюду, где рабочее движение имеет хоть какое-то влияние»[1046]. Их общий представитель Домела Ньювенгейс, похожий на Христа, собрал вокруг себя в Цюрихе большинство французов, австралийцев, норвежцев и, разумеется, голландцев. Но марксисты великолепно сыграли на разоблачении не очень-то эффективного характера подобного объединения: австралийцы, норвежцы, голландцы не слишком рисковали быть втянутыми в европейскую войну, и, хотя у французских делегатов, настроенных особенно антипарламентаристски, и у части профсоюзных деятелей[1047] вновь возник вопрос о всеобщей забастовке, во Франции не замечалось особой агитации для подготовки антивоенной забастовки.
Столь усилившаяся напряженность могла где-то оказаться непреодолимой. Но зато Интернационал теперь мог опираться на целый комплекс документов, в которых уже подтверждалась поддержка большинства. В последующие годы к этому комплексу добавились другие предложения «позитивного» характера. Первое из них относилось к регулярным армиям. С 1889 года предложение о замене армий «всеобщим вооружением народа» или «вооруженной нацией»[1048] стало предметам тщательного анализа. Оно было результатом влияния как бланкистской традиции, так и примера швейцарской милиции: «Каждому свое ружье и экипировку дома… для защиты общественной свободы и национальной безопасности». Вскоре появление многочисленных социалистов в различных парламентах (в 1890 году – в Германии, в 1893 – во Франции, в 1894 – в Бельгии) привело другую часть социалистов к отказу от старых форм обличения: теперь уже палаты депутатов стали вырабатывать, по крайней мере номинально, внешнюю политику, и партии могли давать своим избранникам определенные наказы. На Цюрихском конгрессе Вольдерс отстаивал отказ «посланцев социалистической партии на полномочных собраниях» поддерживать военные бюджеты. Эта формулировка, вошедшая в так называемую «немецкую» резолюцию и поддержанная Плехановым, стала одним из основных принципов движения. На Лондонском конгрессе, дискуссии которого весьма трудно воспроизвести из-за отсутствия официального отчета и неопределенности текстов самих резолюций, появились две новые темы: разоблачение тайных договоров и предложение учредить «арбитражные суды для мирного урегулирования конфликтов между нациями». Первое предложение не вызывает удивления, но второе может показаться курьезным: ведь создание международного суда уже давно отстаивалось явно буржуазными организациями, такими, как Общество по арбитражу между нациями (Фредерик Пасси), Межпарламентский арбитражный союз (Рендал Кремер), Международное бюро за мир в Берне и движение, организованное в Германии Бертой фон Зутнер. Поэтому остается лишь удивляться, что подобное предложение было поддержано комиссией во главе с таким убежденным каутскианцем, как Эммануэль Вурм. Но с 1891 года требование об «урегулировании всех международных конфликтов арбитражным путем» фигурирует в Эрфуртской программе, и Каутский в своих комментариях к Эрфуртской программе (1892)[1049] высказывается за закон, который обязал бы правительства прибегать к арбитражу во всех конфликтных ситуациях. Возможно, речь шла не столько о реальном решении вопроса, сколько о том, чтобы как-то оформить стремление к миру и к революции в рамках законности, выражаемое в эти годы немецкими социалистами. Создание суда естественно вытекало из подобного проекта, раз уж стремились придать ему институционные формы. И по этому пути в конце века пойдет большинство марксистов и все социалисты.
1044
Гюстав Руане вновь возвращается к поправке Прюдан-Дервилье: причиной войны зачастую являются «политические или династические интересы или же незаконные национальные претензии». См.: «Rapport du Congrès international», p. 75.
1045
Таково было заключение резолюции, представленное Ньювенгейсом на Брюссельском конгрессе. Ibid.
1046
См. краткую резолюцию, поддержанную голландской делегацией в Цюрихе в: «Protokoll des internationalen sozialistischen Arbeiterkongresses in Zürich vom 6. bis 12. August 1893», S. 20.
1047
Федерация бирж труда была образована в 1892 году после раскола Национальной федерации профсоюзов, ядро которой с 1886 года составляли гедисты. Федерация бирж вела пропаганду за всеобщую забастовку.
1048
В те годы оба этих понятия употреблялись как синонимы, но в 1896 году в Лондоне марксисты настояли на «вооруженной нации», поскольку «всеобщее вооружение народа» являлось в большей степени подражанием немецкому.
1049