2. Политическая «картина мира»
Вскоре после исключения Богданова из фракции в листовке, обращенной к большевикам, он утверждал, что «раскол большевизма» был «повторением старой истории, воспроизводящим вплоть до мелочей картину раскола между меньшевиками и большевиками, с изменением лишь заинтересованных лиц». В основе союза Ленина и Плеханова («парламентаризм любой ценой») лежал, безусловно, меньшевистский принцип. По мнению Богданова, не эта новая «фракция центра», не «парламентский большевизм нового „Пролетария“ и раскольнический левый меньшевизм», а одни только «левые большевики» могли гарантировать преемственность большевизма: внутри социал-демократии они защищают революционную тактику от оппортунизма.
Богданов следующим образом определяет революционную тактику большевизма в исторических условиях реакции в «межреволюционную эпоху»: 1) усиление нелегальных и конспиративных партийных организаций, невзирая на любые репрессивные меры; 2) воспитание широких рабочих масс в духе классовой социалистической сознательности (отличительная черта которой – распространение революционно-демократических лозунгов, пропагандирующих каждодневную борьбу) посредством нелегальной и легальной литературы; создание партийных школ, для того чтобы рабочие вместо интеллигенции постепенно начинали руководить пролетарской борьбой; 3) продолжение традиций революционной борьбы, с изучением методов вооруженного восстания и военной техники в специальных группах и школах инструкторов для подготовки к надвигающейся революции.
«Раскол большевизма», о котором Богданов известил своих товарищей еще в июле 1909 года, формально произошел лишь в конце года. Стало реальностью то, что в ироническом тоне предсказывал еще в конце сентября 1908 года Лео Иогихес (Тышка) в своем письме Богданову: его не удивило бы, пишет он, если бы разлад в среде большевиков, отчетливо проявившийся на Совещании расширенной редакции «Пролетария», привел к появлению третьей внутрипартийной фракции со своим Центральным Комитетом, в составе «Коллегии лекторов рабочей школы»[164]. Преподаватели и слушатели этой партийной школы на Капри, созданной в августе 1910 года «левыми большевиками» по инициативе Богданова и Горького, обратились в Центральный Комитет РСДРП с просьбой признать их как «литературную организацию» под названием «Вперед» – и официальное признание было им предоставлено на парижском пленуме в 1910 году.
«Платформа» группы «Вперед» – «Современная обстановка и задачи партии», – обстоятельно отредактированная Богдановым, провозглашала своей основной задачей «борьбу за восстановление единства большевизма», а также за выработку практических задач социал-демократии на основе большевизма, «так, как мы их понимаем». Сам большевизм определялся как «строгое и последовательное приложение научного социализма к русской действительности». Специфика сложившейся в России ситуации – которая также была отправным пунктом многочисленных теоретических дискуссий Богданова по вопросу о «русском марксизме, или большевизме», – породила принцип партийности. Что же он означает конкретно?
Лишь организационные принципы большевизма, а именно партийность – аргументируется в «платформе», – радикально изменили сложнейшую ситуацию, в которой находилась партия в России: привычки, порожденные условиями работы изолированных один от другого и разбросанных повсюду кружков, работавших на местах в стиле традиционной кустарщины, преобладали до такой степени, что в тот момент мешали взаимодействию внутри партии, а в будущем – ее подлинному объединению. Даже когда программа партии была уже выработана, наиболее авторитетные члены партии, особенно из интеллигенции, не захотели отказаться от своих руководящих позиций, которые они занимали в кружках, функционировавших в большинстве своем за границей. Но тут вмешался большевизм со своей организацией: партийная психология против кружковщины. Во имя организационной дисциплины большевизм требовал, чтобы «интересы дела ставились выше любого авторитета»; чтобы члены партии, работавшие в России, пользовались привилегиями по сравнению с членами партии, работавшими за границей; чтобы был осуществлен переход к центральному руководству и одновременно вопросы партийной жизни решались на широкой организационной основе, с соблюдением принципа демократического централизма; наконец, выдвигалось требование объединить различные национальные организации под эгидой «единства партийной работы». В «платформе» зафиксировано, что наиболее важный вопрос большевизма с точки зрения программы, организации и тактики – вопрос о членстве в партии: членом партии может быть тот и только тот, кто принадлежит к авангарду пролетариата, обладающему революционным сознанием, а не к стихийному движению пролетарских низов, – как отмечено в определении роли пролетариата и его тактики, сформулированном во время революции 1905 года.