Для более точной постановки проблемы определения стадий капиталистического развития необходимо теперь рассмотреть методологические вопросы, связанные с этими различиями. Стержнем, вокруг которого вращаются все размышления на эту тему, является тезис о том, что концентрация и централизация ведут к структурным изменениям в развитии капитализма. Маркс в «Капитале» рассматривает этот процесс в связи со всеобщим законом капиталистического накопления и вовсе не выводит из него заключений, столь решительных, как те, что будут сделаны позже в теориях монополистического, или организованного, капитализма. Концентрация средств производства и рабочей силы для Маркса есть не что иное, как накопление капитала, рассматриваемое со стороны расширения условий производства, тогда как централизация означает приведение под единое «командование» отдельных и вплоть до этого момента самостоятельных капиталов либо их объединение, препятствием к которому, впрочем, служит их постоянное «взаимное отталкивание»[515].
Конкуренция при этом отнюдь не устраняется, как предположат позже, поскольку «капитал существует и может существовать лишь в виде множества капиталов и его самоопределение проявляется поэтому в виде взаимного воздействия капиталов друг на друга» и поскольку «по своему понятию конкуренция есть не что иное, как внутренняя природа капитала»[516]. Кроме того, в конкуренции отдельные капиталы – «множество капиталов» – соотносятся друг с другом, вступают – при посредстве рынка – в отношения взаимного обмена и реализуют тем самым имманентные капиталу законы движения. Это положение сформулировано Марксом следующим образом: во-первых, существуют «имманентные законы капиталистического производства»; во-вторых, они «проявляются во внешнем движении капиталов»; в-третьих, они «действуют как принудительные законы конкуренции»; наконец, в-четвертых, они, таким образом, «достигают сознания отдельного капиталиста в виде движущих мотивов (курсив принадлежит Э. Альтфатеру. – Ред.) его деятельности»[517].
Поэтому сфера конкуренции выполняет конституирующую роль для существования и развития капитала, а это означает также, что каждый отдельный капитал является частью совокупного капитала[518]. В этом смысле процесс концентрации и централизации, в сущности, есть результат предпринимаемых отдельными капиталами попыток избежать ограничительных условий, сводящих их существование к роли части совокупного капитала. Такого рода импульсы, выражающиеся, например, в погоне за максимальной прибылью, в стремлении максимально повысить цены изделий и максимально понизить зарплату, присущи каждому капиталу. В какой степени оно может быть удовлетворено, зависит от того, какими возможностями отдельные капиталы обладают, чтобы ускользнуть от действия уравнительных тенденций конкуренции, то есть той сферы, в которой отдельные капиталы воздействуют друг на друга.
В главе «Препятствия к уравниванию нормы прибыли и их преодоление» Гильфердинг отмечает, что стремление каждого отдельного капиталиста к достижению максимальной прибыли влечет за собой следующего типа последствия:
«Цель капиталистического производства – прибыль. Извлечение возможно большей прибыли – мотив всякого индивидуального капиталиста – превращается в основной принцип его экономических действий, необходимо возникающий из условий капиталистической конкурентной борьбы. В самом деле, индивидуальный капиталист может удержаться лишь при том условии, если он постоянно стремится к тому, чтобы не просто сохранить равенство с конкурентом, но и получить превосходство над ним. А этого он может достигнуть только в том случае, если ему удастся повысить свою прибыль над средним уровнем, следовательно, извлекать сверхприбыль. Субъективное стремление к возможно более высокой прибыли, воодушевляющее всех индивидуальных капиталистов, имеет объективным результатом тенденцию к установлению равной средней нормы прибыли на все капиталы»[519].
Роль и значение конкуренции еще больше возрастают, если принять гипотезу о том, что конкуренция есть причина «длительного понижения нормы прибыли ниже среднего уровня»[520]. Из этих предпосылок нетрудно вывести, что, с одной стороны, конкуренция может претерпевать ограничения (если сам индивидуальный капиталист стремится вырваться из ограничительных пут конкуренции), а с другой – обусловливая падение нормы прибыли, конкуренция должна вызывать существенные изменения в самой структуре капитализма[521]. Возможность ограничения конкуренции Гильфердинг объясняет увеличением постоянного капитала (с тенденцией к понижению доходности капитала) и техническим прогрессом[522]. Тезис об ограничении конкуренции как факторе, преобразующем структуру системы, приводит к заключению, что капитализм функционирует в соответствии со структурными принципами, которые стали иными по сравнению с его начальной конкурентной фазой[523].
521
Этот вывод последовательно сделан в книге:
522
Об этом см.:
523
По этому пункту позиция Гильфердинга отнюдь не однозначна: с одной стороны, он говорит о регулирующей способности всеобщего картеля, а с другой – утверждает, что всеобщий картель вовсе не в силах устранить уязвимость капитализма перед лицом кризисов.