На базе огосударствления средств производства образовалась система управления экономикой, которая все в большей степени принимала определенные институционные формы. «После Парижской Коммуны, – писал Крицман, – которая впервые в истории человечества создала пролетарское правительство, русская революция с образованием пролетарского аппарата управления экономикой сделала новый принципиальный шаг вперед в этом направлении»[56]. Эта новая система управления экономикой должна была разрешить задачу невероятно огромного масштаба. Среди стран – участниц первой мировой войны особенно тяжело пострадала Россия, и главным образом ее промышленность и транспорт, и положение еще больше ухудшилось из-за гражданской войны. Централизация не столько в области организации производства, сколько в сфере распределения диктовалась одновременно как идеологией, так и практикой.
Непосредственно после революции органы центрального управления производством продолжали оставаться обособленными. Они образовывались из представителей профсоюзов, делегатов пролетарских организаций и фабрично-заводских комитетов. Сначала их задачей был скорее контроль, поскольку они не занимались собственно управленческими делами. Однако позднее под влиянием огосударствления и перехода к военной экономике их основной задачей стало руководство производством и распределением, и, таким образом, вследствие ускоренной национализации они избавились от присутствия капиталистов. Образовались генеральные дирекции, построенные по вертикальному принципу единоначалия, в которых коллективный характер руководства был простой формальностью. Эти так называемые главки представляли наиболее значительные институционные формы системы управления эпохи военного коммунизма. Их власть над возглавляемой сферой была почти неограниченна, и они пользовались относительно большой независимостью даже по отношению к центральным правительственным органам. Главные управления, число которых в очень короткий срок возросло до нескольких десятков, стали первым воплощением в этом обществе тех бюрократических отношений, которые в свое время анализировал Маркс. Главки создали свою мифологию централизации и представляли систему управления эпохи военного коммунизма как единственно возможную форму управления экономикой в переходный период к социализму.
В этой системе управления частично под влиянием идеологии, частично с точки зрения практики не было особого места для торгово-денежных отношений. Оценка, проверка, централизованное руководство (во главе с главным управлением), распределение – все происходило на основе натурального обмена. Бóльшая часть промышленной продукции распределялась согласно планам, выработанным центром, а обмен между различными экономическими единицами (для которых не обязательно нужна была посредническая функция денег) все более и более суживался. Торгово-рыночные отношения весьма существенно сократились также потому, что заработная плата трудящихся – которая, впрочем, основывалась на в высшей ступени уравнительном принципе – выдавалась по большей части не деньгами, а различными продуктами. Следует заметить, что трудовой процесс не был связан с материальными стимулами, которые выражались в денежных и продуктовых выплатах, а осуществлялся исключительно благодаря всеобщей трудовой повинности, которая держалась на суровых административных мерах. Все это полностью соответствовало образу будущего, нарисованному в «Государстве и революции», которое предусматривало практическую реализацию Марксовой концепции централизованного управления рабочей силой.
«Каждый член общества, – пишет Ленин, – выполняя известную долю общественно-необходимой работы, получает удостоверение от общества, что он такое-то количество работы отработал. По этому удостоверению он получает из общественных складов предметов потребления соответственное количество продуктов»[57].
Кроме того, Советская власть предприняла целый ряд мер, которые аналогично предыдущим можно рассматривать как средство ускорения периода перехода к коммунизму. Вот эти меры: бесплатные службы связи, распределение бесплатных обедов на городских заводах и фабриках, выдача бесплатной одежды школьникам и т.д. Естественно, принятию этих мер во многом способствовала определенная нужда, вызванная войной, но нетрудно показать, что они являются также неотделимой составной частью концепции, имевшей целью быстрый переход к натуральной экономике.
56