Вслед за введением натурального налога, который, как мы уже знаем, был вызван прежде всего политическими, а не экономическими соображениями, началось такое развитие экономики, какого создатели этой меры не могли предвидеть во всех деталях. Конечно, уже на X съезде партии кое-кто поднимал вопрос о необходимости реформ более широкого плана, связанных с системой натурального налога, но тогда эта идея в основном не была ни признана, ни принята. На практике же, прежде чем было сформулировано теоретическое обоснование, последовали меры и реформы одна важнее другой, так что руководители Советской власти уже осенью того года с полным правом могли говорить (сначала в кавычках, а потом и без них) о новой экономической политике – нэпе.
Существенные изменения появились прежде всего в самой структуре управления экономикой. Одним из самых значительных была замена коллегий главных управлений госцентристского типа (главки), отражавших и осуществлявших почти всеобщую централизацию, на тресты, которые располагали относительно большой автономией и независимым управлением (то есть были наделены функциями не только управления, но и контроля). Формально их образование относилось к эпохе военного коммунизма, но они обрели более широкое поле деятельности только летом 1921 года, когда угроза засухи и голода вынудила центральное управление признать, что будет трудно наладить централизованное снабжение рабочих масс самыми необходимыми продуктами питания и другими потребительскими товарами. Удовлетворить элементарные потребности было возможно лишь в том случае, если бы отдельные предприятия получили право продавать собственную продукцию или обменивать ее на продукты питания или же на другие необходимые потребительские товары. Однако для этого необходимо было сделать так, чтобы эти предприятия действительно стали автономными единицами, и отойти от принципа, согласно которому «все национальное хозяйство» должно представлять «единое предприятие». И в этом случае, аналогично предыдущему, реальная необходимость вынудила изменить идеологическую предпосылку.
Трест может считаться первой формой, в которой проявился тот тип предпринимательской организации (в настоящее время повсеместно распространенный в Западной Европе), черты которой существенно отличаются от организации промышленности эпохи военного коммунизма, прежде всего потому, что в этом типе реализуются особые интересы, отличные от интересов органов государственного управления. Во времена нэпа тресты имели почти неограниченное право купли-продажи даже на свободном рынке. В принципе они должны были выполнять заказы государственных организаций лишь в том случае, если предложенная цена соответствовала ценам свободного рынка. Хотя и в зачаточной и довольно ограниченной форме, но уже появилась система распределения дохода: значительная часть дохода (22 процента) шла в фонд содержания трестов и более низкая (3 процента) могла распределяться между руководителями, служащими и рабочими.
В отношении новой системы управления экономикой, а стало быть, трестов, ставших независимыми от центрального управления экономикой, вскоре появилась масса критических замечаний, осуждавших новое неравенство, которое принес с собой нэп. Самым значительным было то, что сельское хозяйство оказалось в более выгодном положении, чем промышленность, а в промышленности легкая промышленность оказалась в более выгодном положении, чем тяжелая. (То же самое явление впоследствии будет характерно для реформ в Восточной Европе и станет одной из основных причин тупика, в который они зайдут.) Все вышесказанное можно весьма наглядно проиллюстрировать образованием так называемых «ножниц» между промышленностью и сельским хозяйством: в период между 1 января и 1 мая 1922 года индекс цен на 12 основных видов сельскохозяйственной продукции возрос со 104 до 113 процентов, тогда как на 12 видов основных промышленных товаров уменьшился с 92 до 65 процентов (1913 год = 100 процентам).
Отмена централизованной поддержки государственных предприятий прежде всего ударила по предприятиям тяжелой промышленности, поскольку они по большей части не могли обменивать свою продукцию на продукты питания и на другие товары потребления или же продавать ее за деньги на свободном рынке. В большинстве случаев они не могли забазариваться, как позднее иронически стали называть это явление. И наоборот, на предприятиях легкой промышленности, хотя у них было больше возможностей использовать забазаривание в собственных целях, отражались губительные результаты падения цен на промышленные товары. Чтобы воспрепятствовать этому последнему явлению, была придумана новая государственная институциональная форма систем синдикатов (картелей) с задачей создать монополию на продажу промышленных товаров. Это были связанные с трестами, но не подчиненные им предприятия, задача которых заключалась прежде всего в сбыте продукции, с трудом реализуемой трестами.