Для Г. И. Куницына наступает новая пора творческой жизни — он высказывает в молодежных аудиториях свои основные мысли, в которых бушует, вырвавшись на свободу, его гражданский и научный темперамент, а студенчество платит ему доверием и горячим интересом, поскольку чувствует бесстрашие и искренность неистового профессора, добровольно отрекшегося от карьеры — ради свободы думать и говорить… На лекциях в «Гнесинке» и Литинституте аудитории набиваются битком, студенты приходят со всей Москвы — благородство и честность в «застойные времена» на вес золота, а профессор Куницын — из тех, кто судьбой доказал право говорить прямо в любой аудитории. За ним закрепляются клички: «цекист-расстрига» (по аналогии с протопопом Аввакумом) и «последний марксист в России» — в обеих есть свой резон; что касается марксизма, то его Георгий Куницын, с присущим ему упорством и талантом, изучил настолько глубоко и с бесстрашной непредвзятостью свободного от клановых пут человека, что открыто, напрямую, с глазу на глаз спорить с ним никто из идеологической обслуги «верхушки» не решался — его били в печати, перекрывая возможность там же ответить, и били тайно, загоняя в угол нужды и забвения…
А он говорил правду о прежнем и нынешнем, о смехотворном «брежневском марксизме», которую никто не мог опровергнуть. А кроме того, Куницын имел безупречную советскую биографию — родился в 1922 г. в простой сибирской семье, через три дня после окончания школы побежал в военкомат, как и все одноклассники-друзья, а после военного училища в 1942 г. — сразу под Сталинград, младшим лейтенантом-сапером. Там же подал заявление в коммунистическую партию, и в 1943 г., на Курской дуге, был принят в ее ряды. Освобождал Польшу и Чехословакию, четырежды ранен, награжден боевыми орденами. В конце войны — гвардии капитан, командир саперного батальона, потом — партийная работа, учеба в Академии общественных наук при ЦК КПСС…
Казалось бы — свой в доску! И вот, поди ж ты, как понесло! И ухватить такого сложно, ведь к тому же он (тут стоит повторить) знает официальную марксистско-ленинскую идеологию и философию, как никто в стране, назубок, до последних цитат и смыслов.
Вот и маялся с ним режим, не понимая, как его «заткнуть», чтобы не мешал сладко есть, дремать и много пить, закрывшись за крепкими дубовыми дверями Старой площади и Лубянки…
Что же заставляло этого одаренного, сильного и благородного человека так упорно сопротивляться своим могущественным оппонентам? Вероятно, осмысленное понимание того, что современная ему власть ведет огромную страну не к «коммунизму», о котором сама не имеет никакого отчетливого представления, а к глобальной катастрофе в национальном, экономическом и гуманитарном аспектах.
…Со временем ситуация у Георгия Ивановича Куницына дошла до абсурда: учитывая, что «кремлевские старцы» закрыли выход к читателю, он начинает отправлять свои «философские письма» им — напрямую! Лично! Как говорил Куницын с ироническим сарказмом: «Мимо цензуры!» — ведь он, бывший работник ЦК, знает порядок: такие письма получали входящий номер, о них докладывали адресату, возможно, они просматривались помощниками «первых лиц» и — попадали в партийный архив, тем самым, как надеялся Г. И. Куницын, сохраняясь если не для этих «сидельцев», так для тех, что придут потом, — то есть фактически сохранялись самими бюрократами для Истории — и в сугубо авторской редакции. Можно предположить, что надежда на сохранение рукописей и давала Куницыну силы продолжать творить ни на кого не оглядываясь и с одной заветной мечтой — хоть как-то помочь своей любимой стране. Даже так, оставаясь в фактическом одиночестве и немоте, если не считать счастливые выплески в студенческих аудиториях…
* * *
Публикация, предлагаемая вашему вниманию, — тоже письма. Они адресованы Р. П. Конюшей, издателю рукописного наследия Карла Маркса, но в данном случае адресат не представляет интереса — в отличие от самого предмета писем. А публикуемый материал уникален!
Он впервые освещает принципиальные разногласия между Марксом и Энгельсом по поводу «русского вопроса» (мало кто знает, что Маркс специально изучал русский язык, дабы читать в подлиннике работы Н. Г. Чернышевского, главного идеолога народничества в России), также впервые в этих письмах говорится о решающей роли Ленина в осуществлении русской революции не по «заветам» Маркса, а по варианту Энгельса и Плеханова, сознательно скрывших от мирового революционного движения позицию «отца марксизма» по России, в этих письмах рассказывается и почти детективная история о преступном утаивании ответного письма К. Маркса к В. Засулич, где он прямо заявляет, что писал свой «Капитал» не для России, а для Западной Европы…