– Он просто немного нервничает, – сказал Маркус.
Дама улыбнулась:
– Неудивительно. Не так часто с детьми приходят отцы. Как правило, матери.
– Мама умерла.
Дама немного смутилась.
– Извини.
– Уже очень давно, – сказал Маркус.
Она протянула руку:
– Я – доктор Бюэ. Эллен Бюэ, но ты можешь называть меня просто Эллен. Значит, у тебя проблемы со слухом?
– Нет, – сказал Маркус и зашел за доктором Эллен в кабинет.
Монс сидел на стуле у окна. Когда они вошли, отец вскочил.
– Сидите-сидите, – улыбнулась Эллен Бюэ. – Если, конечно, не хотите подождать в приемной.
Монс отрицательно покачал головой:
– Я лучше останусь с Маркусом. Если позволите, доктор Бюэ.
– Ее зовут Эллен, – сказал Маркус.
– Что? – спросил Монс.
Доктор Бюэ взглянула на него.
– Я сказала Маркусу, что он может называть меня Эллен. И вы тоже, если хотите.
– А-а, – протянул Монс и покосился на приспособление, которое докторша достала из шкафа. – Что это?
– Этот аппарат используется для исследования ушей пациента.
– Надо же, – сказал Монс и почесал правое ухо.
– Расслабься, Маркус. Больно не будет.
– Я знаю, – сказал Маркус.
– Я только посвечу тебе в уши, посмотрю, как там дела.
– Ну да, – сказал Монс. – Ты совсем ничего не почувствуешь… Просто будет немного щекотно.
Отец снова почесал ухо.
– Вы уверены, что не хотите подождать снаружи? – спросила его Эллен.
– Нет, я останусь с Маркусом, – ответил Монс.
– Как хотите.
– Я ж его отец.
– Я понимаю.
– Он немного труслив.
– Неправда, – сказал Маркус.
– Ну, не то чтобы труслив… – поправился Монс.
– Понимаю, – заметила Эллен Бюэ.
– На самом деле он очень мужественный, – сказал Монс.
– Неправда, – возразил Маркус.
– Ну, не то чтобы мужественный… – вновь поправился Монс. – Я имел в виду, что он не боится.
– Понимаю, – сказала Эллен Бюэ.
– Маркус мне не просто сын. Он мой лучший друг.
– Очень приятно, – сказала Эллен Бюэ и посмотрела Маркусу в ухо.
– Ну и как там? – спросил Монс.
– Замечательно, – ответил Эллен Бюэ, – сейчас посмотрим второе.
– Да, конечно, лучше посмотреть, – сказал Монс. – Ну и как там внутри?
– Замечательно и во втором тоже, – тем же тоном ответила Эллен.
– Да, – проговорил Монс, – я так и думал. Маркус моет уши каждый день. И мы этим очень довольны.
– Пробки в ушах не обязательно связаны с нечистоплотностью, – сказал Эллен Бюэ. – Независимо от того, сколько вы моетесь, там может накапливаться много серы.
– Наверно, вам надо верить, – сказал Монс. – А что теперь нам делать?
– Сейчас мы проверим слух.
Маркус выдержал проверку блестяще. Он слышал писк на высоких частотах, низкие шумы и все слова, которые Эллен просила его повторить. Даже когда Монс прошептал словосочетание «презумпция невиновности», он повторил его без проблем, на что Эллен сказала, мол, если у Маркуса проблемы со слухом, то, очевидно, во всем мире нет человека, который бы слышал нормально.
– Ну вот и я папе то же самое говорил, – сказал Маркус. – Просто уши заложило.
Отец, который одновременно испытывал теперь облегчение и усталость, сказал, что он очень рад и тем не менее приятно лишний раз удостовериться в том, что все в порядке.
– Лучше иной раз пораньше зайти к врачу, чем мучиться, когда станет слишком поздно, – сказал он и улыбнулся Эллен. – Теперь мы уверены, что все хорошо, и больше не будем волноваться, правда, Маркус?
– Да, пап, – кивнул Маркус. – Теперь мы можем расслабиться.
– Точно, – весело подхватил Монс, – можем.
– Да, – улыбнулась Эллен Бюэ, – можете.
– Можем, – сказал Монс. – Ну, мы свободны?
Эллен кивнула:
– Да, если у вас нет больше вопросов.
– Нет, это, пожалуй, все, доктор Бюэ, – сказал Монс и почесал ухо.
– Эллен, – сказал Маркус.
– Да, вы можете называть меня Эллен, – дружелюбно подтвердила докторша.
Монс заплатил за прием и протянул Эллен руку.
– Да, какое облегчение, – сказал он. – Большое спасибо… Эллен.
– Не за что. Это моя работа.
– Должно быть, интересная работа? Быть врачом, я имею в виду.
Эллен посмотрела на Маркуса. Взгляд у нее был подозрительно озорной.
– Да, – сказала она, – встречаешь столько интересных людей.
– Да-да, конечно, – закивал Монс и отпустил ее руку.
Она проводила их до дверей.