— Да, — ответил Маркус. — Кажется. Ты читаешь рэп моим голосом.
— Да, — подтвердил Сигмунд. — Хитро придумано, а?
— Супер, — согласилась Эллен Кристина.
— Понимаю, — сказал Монс. — Публика считает, что читаешь рэп ты, а на самом деле это Маркус. А что ты будешь теперь делать, Сигмунд? Играть на ударных?
— Нет, — ответил Сигмунд. — Я буду изображать пение.
После короткого обсуждения все поняли, что задумал Сигмунд, но Маркуса не удалось полностью убедить.
— А публика этого не обнаружит? — поинтересовался он.
— Нет, — прошептал Сигмунд. — Они же никогда не слышали, как я читаю рэп.
— А кто будет проигрывать кассету?
— Девчонки, — ответил Сигмунд. — Вы согласны повыситься в должности с фанаток группы до звукооператоров?
— Мы очень на это надеялись, — сказала Эллен Кристина.
— Вообще-то, мы гениальные звукооператоры, — заявила Муна.
— Вот правильный настрой. А вам знакома школьная аппаратура?
— Нет, — призналась Эллен Кристина. — Но надо с чего-то начинать.
— У меня есть небольшой опыт работы со звуком со времен «The Protestants», — сказал Монс. — Можем записать песни на мой старый магнитофон сегодня вечером.
— Отлично, — пропищал Сигмунд. — Тогда вы будете консультантом звукооператоров. Что скажешь, Маркус? Ты готов к скорости и напряжению?
— Ничего, если я использую собственные тексты?
Сигмунд кивнул:
— Более чем ничего. Это очень даже понятно.
— Но, Сигмунд?
— Да?
— Ты понимаешь, что это значит?
— Да, Маркус. Это значит, я сорву твои аплодисменты.
— Не переживай, — утешила Маркуса Эллен Кристина, — мы знаем, что звезда — это ты.
— Король, — сказала Муна.
— Я горжусь тобой, мой мальчик, — произнес Монс.
— Ну, ну, — прошептал Сигмунд. — В конце концов, я же буду это как бы исполнять.
— Я не хочу никаких аплодисментов, — сказал Маркус. — Я хотел только сказать, это значит, что ты не должен ни с кем, кроме нас, разговаривать перед концертом, а то они поймут, что ты не можешь петь.
— Хорошо, — ответил Сигмунд. — Я уже достаточно сказал.
— Согласен, — поддержал идею Монс.
— Но после концерта ты можешь говорить все, что хочешь, — сказала Эллен Кристина. — Потому что у тебя ведь может неожиданно начать ломаться голос.
Девочки собирались уйти в десять часов, но песни закончили записывать только в начале двенадцатого. Маркусу показалось, что у него тоже немного начал ломаться голос, но Сигмунд был очень доволен.
— Бента влюбится в меня до смерти, как только это услышит, — сказал он, когда Маркус провожал его в коридор.
— Ты думаешь? — спросил Маркус и почувствовал укол там, где, ему казалось, должно быть сердце.
— Да. Спасибо.
— Не за что.
— Есть за что, Маркус, — возразил Сигмунд. — Я знал, что ты согласишься. Поэтому я прихватил тебе подарок.
— Еще один?
— Да.
Сигмунд вынул из сумки сверток.
Маркус его развернул. Там была книга.
— Сирано де Бержерак?
— Это пьеса, — сказал Сигмунд. — И она о том же самом.
— О чем?
— О том, кто влюблен, но не может в этом признаться. Сирано помогает ему так же, как ты помогаешь мне. Когда ты прочтешь пьесу, ты поймешь, что это возможно.
— Большое спасибо. Почитаю, когда будет время.
— Почитай сегодня ночью.
— Если будет время.
— Тебе понравится.
— Хорошо, я прочту.
— Да, пожалуйста. Пока, Маркус.
— Пока. Сигмунд?
— Да.
— Заткнись!
Сигмунд кивнул, и Маркус закрыл дверь с удовольствием. Он только что сказал то, что должен был сказать давным-давно.
В половине второго Маркус закончил читать пьесу Эдмунда Ростана о Сирано де Бержераке.
Он лежал и смотрел в потолок и думал о прочитанном.
Сирано жил во Франции очень давно. Он был влюблен в прекрасную Роксану, но считал, что у него нет никаких шансов, потому что у него был ужасно некрасивый нос. Другой человек, которого звали Кристиан, тоже был влюблен в Роксану. У него был прекрасный нос, но он не умел разговаривать со своей возлюбленной. Это умел Сирано, у которого невероятно хорошо получалось говорить о своих чувствах. Поскольку он был хорошим человеком, но в первую очередь потому, что у него был такой некрасивый нос, он предложил помочь Кристиану поговорить с Роксаной.
Однажды ночью Кристиан встал под балконом дома, где жила Роксана, а Сирано спрятался в кустах и шептал прекрасные слова, которые должен был произнести Кристиан.